Отправлено: 03.08.13 13:39. Заголовок: Политика, экономика, общество, культура — расследования, мнения, комментарии. Часть 1

■
Тематические и аналитически публикации, статьи, обзоры, эссе и комментарии

Политика, экономика, общество, культура

Расследования, мнения, комментарии

Часть 1

 Отправлено: 05.08.13 14:24. Заголовок: Свободная пресса — С. Кувалдин. «Прадеды воевали»

■ 03 августа 2013 года | Станислав Кувалдин

«Прадеды воевали»

Станислав Кувалдин к годовщине начала Первой мировой войны


99—я годовщина начала Первой мировой войны — если уделять внимание телевизионным каналам — становится, вероятно, этапом подготовки к ее столетию — и тому, как официально решено отметить эту дату. По «России—24» и «Культуре» идут разнообразные исторические фильмы, посвященные роли Российской империи в войне. В некоторых из них война называется Великой. А иногда — забытой. Иногда подчеркивается важность почитания памяти тех, кто сражался в этой войне — чаще всего при этом говорится о забытых подвигах и героических поступках, которые совершали на ней солдаты и офицеры. Можно представить, что будет происходить через год. Тем более, что о важности чтить память о роли России в Первой мировой войне сказал президент. Так что память будет — с фанфарами или траурными маршами, с открытием памятников, с рассказом о подвигах русских солдат.
■ И здесь, пожалуй, стоит задать себе простой вопрос: а что такое память о Первой мировой войне для России. И вообще, что такое память о войнах? Первая мировая стала, пожалуй, самым заметным рубежом в истории XX века. В чем—то даже более важным, чем Вторая мировая. Некоторые считают, что именно вместе с нею начался XX век, а до этого продолжалась прекрасная эпоха «большого девятнадцатого» — того, который считают от Великой Французской революции. Так или иначе, вместе с началом войны и, тем более, после ее окончания в мире началось совсем другое время. Причем такое, что всем пережившим приходилось задумываться — а ради чего были принесены миллионные жертвы.
■ В России о Первой мировой действительно забыли — во многом потому, что она кончилась для России позором Брестского мира.
■ Уход миллионных масс русских солдат из окопов по домам в 1917 году — самое живое и самое народное выражения отношения к итогам войны, к высоте ставившихся в этой войне целей, и к тому, стоило ли совершать бесчисленные подвиги и проявлять героизм.
■ Впрочем, и у тех, кто не сделал выбор, подобный России, и все—таки довоевал, эта война оставила, скорее, ощущение безумия, где главное — не победа, а просто то, что все, наконец, закончилось и люди хотя бы ненадолго перестали убивать друг друга. И заключение Версальского мира и какие—то победные для некоторых стран итоги — вроде возвращения Эльзаса и Лотарингии и все официально проводимые впоследствии мероприятия по отданию памяти ветеранам и павшим все равно не отменяло важной мысли о том, что главный урок этой войны — все войны ужасны. Особенно это касается победителей.
■ У побежденных были несколько другие эмоции. Там, как известно, послевоенное унижение привело к появлению другого рода идей: о том, что жертвы оказались напрасны, поскольку возможную победу украли чуждые народу и почве силы. Впрочем, и здесь важным элементом пропаганды — это неоднократно можно встретить в выступлениях и рассуждениях Гитлера — была необходимость свалить на эти силы вину за развязывание войны. Сама война казалась настолько ужасной, что виноватыми в ней надо было сделать даже не непосредственных противников, а каких—нибудь тайных заговорщиков. Впоследствии, кстати, на пространстве оккупированной Европы немцы подчеркнуто уважительно относились к памятникам погибшим во время Первой мировой войны, также подразумевая, что та война и ее итоги — общая трагедия Европы.
■ Итоги Первой мировой войны — это появление понятия о «потерянном поколении», а в каком—то смысле и понятия «опыта поколения» вообще — поскольку до этого мир не делился так резко на «до» и «после». Эти переживания знакомы нам по литературе: по вышедшим почти одновременно «Прощай оружие» Хэммингуэя, «На западном фронте без перемен» Ремарка и «Смерти героя» Олдингтона. Впрочем, к ним можно прибавить и появившийся тогда же «Тихий Дон», который позволяет понять, что значит «потерянное поколение» в самом буквальном смысле этого слова. Так или иначе, несмотря на то, как разошлись пути России и Запада после 1917 года, рефлексии над опытом той большой войны спустя десятилетие после ее окончания были похожими.
■ Память о Первой мировой войне в России, если можно так выразиться, растворилась в исторической почве. Россия, возможно, наиболее наглядно усвоила тот же урок, который извлекла из нее Европа — случившееся было катастрофой.
■ Однако сейчас нам предлагается другое. По прихоти ли правителя, или исходя из более сложного расчета, нам предлагается вспомнить о том, как же отлично воевали в Первую мировую. О том, что Первая мировая для Россия — это сумма воинских достижений, понесенных и нанесенных потерь. В общем, нам предлагается помнить о том, что «прадеды воевали», примерно так же, как о «деды воевали» в Великую Отечественную — так, чтобы в идеале память можно было бы сформулировать в тексте нового стикера на заднем стекле автомобиля.
■ Пожалуй, наиболее абсурдным и позорным для России курьезом, связанным с таким замыслом, стали слова Владимира Чурова, который как руководитель Российского военно—исторического общества на заседании оргкомитета по подготовке к мероприятиям, посвященным предстоящему столетию Первой мировой войны, заявил, что никто не смеет отказать России в праве пройти в параде стран—победительниц в войне . Представителю Франции пришлось тогда смущенно объяснять, что представитель России чего—то не понимает, что нет, и не может быть никакого парада победителей, что отмечается годовщина общей трагедии.
■ Собственно, этот эпизод наиболее ярко показывает, какое отношение имеет нынешнее Российское государство и победившая в ней идеология к прежней истории России, и насколько оно связано с современным миром и его осознанием собственной истории. Здесь нет речи ни о какой традиции — это просто отчаянная попытка найти в прошлом нечто такое, что может блестеть и звенеть — каким бы неуместным не казался сейчас этот звон. Нет никаких потерянных поколений, нет трагедии, даже и катастрофы почти нет — есть лишь война, в которой Россия еще б чуть—чуть и победила — почти как в 1945—м. Собственно, и официальная риторика о «Великой победе» столь же пуста и столь же не связана с попыткой думать о том, что же действительно происходило в 1941—45-м. — Просто последние живые ветераны и сохранение остатков действительной народной памяти еще создают иллюзию о подлинном уважении и переживании. Конструирование же спустя 100 лет новой и почти бравурной памяти о «Великой войне» — пожалуй, самая циничная пляска на костях Российской истории, которую может себе позволить государство.

 Отправлено: 07.08.13 21:14. Заголовок: Школа Жизни — Т. Гусева. Прописка и регистрация. В чем смысл и различие этих понятий?

■ Законы и безопасность ■ Опубликовано 06—08—2013

■ Татьяна Гусева

Прописка и регистрация. В чем смысл и различие этих понятий?

■ svand, Shutterstock.com
Прописка, регистрация — эти понятия, без преувеличения, вошли в нашу плоть и кровь. Настолько, что большинством воспринимается как синоним права на жилье.
■ Удивляться тут, честно говоря, нечему. Очень может быть, что впереди нас ждет очередное великое открытие британских ученых, которые установят, что вековая традиция быть юридически привязанным к месту жительства у нас, россиян, заложена в генетическом коде.
■ Начало этой славной традиции заложено Петром Первым. Российское государство крайне нуждалось в контроле и удержании на местах крепостных, в пополнении армии рекрутами. Мы привычно связываем крепостное право с обездоленным и бесправным крестьянством. Однако даже дворяне в 17 веке — и те были крепостными. С 15—летнего возраста дворянин обязан был служить на военной службе. Либо на гражданской — если хил был и немощен. Правда, Петр Первый, как говорится, закрутил гайки, и в его царствование кабала стала просто невыносимой. В те времена благодаря прогрессивному царю—батюшке была заложена система в России, направленная на решение важнейших государственных задач. Это и сбор подушных податей, и получение образованных специалистов путем направления их за границу, защита страны от врагов, недопущение бунта со стороны обездоленных. Ну какая система в России на тот момент могла наиболее полно соответствовать решению государственных задач, как не паспортная? Она и стала мощным фундаментом строения государственной жизни на последующие века.
■ Так что дурная привычка государства решать свои задачи за счет личности, ее интересов и свободы — изобретение не сегодняшнего дня. И даже — не сталинского времени. Это — наше наследование того векового уклада жизни, который, с одной стороны, позволил выстоять государству и стать великим, а с другой — не позволял рассматривать личность как нечто, заслуживающее внимания.
■ В 1762 году Петр III за полгода своего царства успел раскрепостить дворян. Последние не возражали. Воспользовавшись даром свободы, они занялись тем, к чему лежала душа — кто—то остался служить, кто—то стал писать стихи или прожигать жизнь в кутежах, а то и вовсе уехал за границу.
■ Историческое значение года 1861—го общеизвестно. Текущий, 2011 год, отмечается как 150—летие отмены крепостного права. В общем, 150 лет свободы. С одной стороны — великое событие. С другой — следует понимать, что в истории не бывает периодов только черных и только белых. Поэтому общественное устройство России периода крепостничества не стоит представлять исключительно как восточную деспотию с ничем не сдерживаемой, полностью бесконтрольной властью. Подобно тому, как расхожее понятие «демократия» не исчерпывается представлением о реальной власти народа. Так, до прихода к власти Петра I, до конца XVII века, в России существовали земские соборы. Примечательно, что и в смутные времена власть понимала необходимость как—то ограничивать себя, принимала соответствующие законы. Простые люди, когда терпение заканчивалось, требовали от власти не только более сытой жизни, но и необходимости считаться с их правами. А где есть право, там есть свобода. Поэтому нельзя утверждать, что тяга к рабскому положению у россиян в крови. У россиян в крови все — и путы крепостничества, и многочисленные попытки их сбросить. Думаю, о последнем стоит помнить особо. Раб, сознающий, что оковы — это то, от чего необходимо избавиться, уже не раб.
■ На протяжении последующих столетий сложившаяся система учета и контроля за населением всячески шлифовалась и совершенствовалась. Увы, не в либеральную сторону. Справедливости ради отмечу, что был в нашей истории момент, когда население обрело полную свободу, обрело право решать — получать паспорт или нет, а также лишилось ограничений на свободу передвижения по таким критериям, как национальность, род занятий, имущественное положение. И такая свобода пришла, как не странно это звучит, со стороны большевиков, отменивших после революции паспортную систему, а также ограничения на передвижение населения.
■ Такое счастье длилось довольно длительный период — до 1932 года. Но тут вовремя обнаруженная большевиками угроза со стороны подлой контрреволюции и сплотившихся врагов народа вынудила их срочно ввести единую паспортную систему и прописку, что, собственно, и означало переход к репрессивной системе тотального учета населения.
■ Что было дальше, известно всем. На укрепление тоталитарного режима было направлено принятое в 1932 году ЦИК и СНК СССР постановление «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописки паспортов». Так был осуществлен переход к репрессивной системе учета и контроля населения — прописка. Ее содержание раскрывалось в паспортном режиме и регистрации. Это постановление стало толчком к переходу к командно—административным механизмам решения экономических проблем и руководства страной на многие десятилетия вперед.
■ События трех—четырехдесятилетней давности и вовсе ни для кого не тайна. Итак, прописка. Без нее на работу не примут. Если примут — руководитель будет нести ответственность в административном порядке. Нет прописки — нет права проживать там, где живешь. Есть в квартире прописка, значит, есть право на эту квартиру. В поликлинику без прописки — не сунешься. В общем, жить без прописки было недопустимо, она имела правоустанавливающее значение для любых действий гражданина. Была одной из самых святых обязанностей гражданина.
■ С того времени многое изменилось. Действующая Конституция РФ наделила своих граждан самыми широкими правами. И обязанностями, разумеется. Как же без них?
■ В частности, была отменена прописка. Изменена сущность регистрации по месту жительства. Законодатель официально признал, что связывать наличие либо отсутствие прав (любых) с регистрацией — неправомерно. Это — теоретически. На практике регистрация по месту жительства — одно из самых противоречивых не то прав, не то обязанностей.
■ Противоречивых, поскольку сразу даже и не скажешь, право это или обязанность — абсолютная необходимость регистрации по месту жительства (временного проживания) всех — граждан и неграждан, мужчин и женщин, новорожденных и долгожителей, дееспособных и не очень. А решение этого вопроса принципиально. До сих пор слишком уж во многом зависит получение наиважнейших жизненных благ от ее наличия или отсутствия.
■ Если это право, осуществляться оно может исключительно по желанию: хочу — регистрируюсь, не хочу — и не буду. Так вот, если регистрация по месту жительства — это право, то почему имеет место быть ст. 19.15 КоАП РФ, установившая ответственность за проживание без регистрации по месту пребывания или по месту жительства, равно как и за допущение проживания в занимаемом гражданином или в принадлежащем ему помещении лиц, не имеющих регистрации?
■ Значит, логично предположить, что это все же обязанность. Тогда как понять положения Конституции РФ и Закона РФ «О праве граждан на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства», в соответствии с которыми возможность реализации права не может ставиться в зависимость от наличия или отсутствия регистрации гражданина по месту жительства? То есть, по смыслу данной нормы, вы имеете право отдать ребенка в школу, обратиться в ту поликлинику, в которую вам удобнее, а не по месту проживания; имеете право голосовать, даже если у вас не оказалось регистрации; имеете право поступить на работу, и жить в квартире, несмотря на отсутствие регистрации по месту жительства.
■ А необходимость регистрации как рассматривалась чиновниками разных мастей как обязательное условие допуска к различным благам, так и рассматривается. Попробуйте записать ребенка в школу или обратиться в любую поликлинику не по месту регистрации. Там и понятия не имеют, что прописка уже около 20 лет отменена.Однако практика показывает, что институт учета граждан, несмотря ни на что, упрощается и становится демократичнее.
■ Так, принятые недавно изменения Правил регистрации граждан по месту жительства вроде бы действительно упростили условия и порядок регистрации, сделали ее уведомительной. Однако ответственность за проживание без регистрации осталась по—прежнему. К тому же, никаким правовым актом психологию человека в одночасье не изменишь. И мы долго еще будем связывать возможность осуществления своих прав с заветным штампиком в паспорте.

■ © Shkolazhizni.ru

 Отправлено: 18.08.13 11:51. Заголовок: Ведомости — И. Клишин. Свободу слова каждое поколение ценит по—своему

■ 14—08—2013

Свободу слова каждое поколение ценит по—своему

Звучит как анекдот. Депутаты, от каких партий неважно, принимают «яркие» законы, которые находят отклик в сердцах миллионов людей. Отклик этот приходится депутатам не по душе, поэтому они просят следователей принять меры. В интернете кто—то не прав.
■ Смешным это перестает быть ровно в тот момент, когда люди из «списка Мизулиной» предъявляют свои документы на входе в СК в Техническом переулке. Поднимаются на лифте, заходят в кабинет. Ничего, как выясняется, забавного. Вот младший следователь, а вот распечатка поста в Facebook. Поясните, пожалуйста, что вы имели в виду.
■ Репрессии все чаще входят в публичное пространство, ломая логику точечных запретов. Ведь смысл реакционной волны 2012—2013 гг. изначально заключался в том, чтобы отбросить протест туда, где он был до думских выборов, и не дать ему вновь занять эти рубежи. Но остановиться трудно. Система летит на всех парах, готовясь похоронить свои же ценности.
■ На эти допросы вызвали известных людей, чтобы остальным было неповадно. И это на первый взгляд сработало. По социальным сетям стремительно разлетелись призывы скорее стирать все оскорбительное. Заработала самоцензура.
■ Сохранявшийся последние 13 лет онлайн—заповедник свободы слова вообще переживает сейчас не лучшие времена: до него наконец добрались законодатели. Другое дело, что рунет и миллионы людей, выросших в нем, трудно переломить в одночасье. Средство сообщения и есть само сообщение (Тhe medium is the message), и сами по себе свободный доступ к информации и возможность говорить что угодно сформировали другое мировосприятие.
■ Очень маловероятно, что теперь оно будет разрушено. Для того чтобы свобода слова в России вновь стала условной — когда об одном говорить можно, о другом нельзя, а о третьем, только если подобрать правильные слова, — нужен такой масштаб репрессий, к которому действующая власть пока не готова. Правильнее сказать, что рунет сейчас ретируется, но не капитулирует.
■ Как и положено огромному горизонтальному сообществу, российский интернет обладает партизанским сознанием. Когда его атакуют, он будет идти в обход, перегруппировываться, хитрить, искать лазейку и все равно добьется своего. Пользователи со стажем вспомнят, как лет десять назад из спортивного интереса они обходили мат—фильтры и баны администраторов форумов. Те, кто помоложе, сравнят это с недавним валом переименований песен во «В контакте», позволивших скрыть их от правообладателей. Смекалка в сети всегда побеждает запреты.
■ Но сама госпожа Мизулина, как и Владимир Путин, этого не понимают. Семантический зазор: означающее (свобода слова в России) одно, а означаемых — два. Для тех, кто рос при Хрущеве и Брежневе, свобода слова всего лишь приятный бонус наряду с открытыми границами и колбасой в магазине. Именно что добавка: с ней хорошо, но и без нее прожить можно. Для младшего же поколения свобода слова, по меньшей мере в интернете, — базовый уровень, пресловутый плинтус, ниже которого опускаться нельзя, потому что нельзя.
■ Казус со «списком Мизулиной» еще больше высвечивает этот зазор стандартов, еще пару лет назад незаметный. Новая норма, где бонусом идут уже другие вещи — честные выборы и справедливый суд, — становится все более серьезным конкурентом путинской норме, которую «поколение детей» поглощать отказывается. И чем сильнее «детей» будут тянуть назад, тем быстрее их норма победит.
■
■ Автор — Илья Клишин, шеф—редактор сайта телеканала «Дождь»

 Отправлено: 23.08.13 14:41. Заголовок: Ведомости — А. Рубцов. Что отказалась делать власть

■ 28—06—2013

Что отказалась делать власть

Важно не только то, что власть делает, а то, чего власть не делает из того, что должна была бы делать

Если всмотреться в комплект резонансных законопроектов последнего времени, каждый раз возникает вопрос: а что, собственно, случилось? Чем эти легислатуры спровоцированы и насколько все эти опасения реальны?
■■

■■
Важны не отдельные шлагбаумы и заборы, а сама атмосфера огораживания и психология огороженности. Фото: М. Стулов/Ведомости
■■
■ Если с актами власти, всячески блокирующими возможности свободного выражения протеста, все понятно, то прочее в эпидемии запретительства порой кажется высосанным из пальца или близко к тому.
■ Что, этот приступ гомофобии вызван столь же взрывной экспансией гомосексуализма, телесной и моральной? Но тогда надо искать причины этой эпидемии и вменять ее в вину нынешнему режиму за создание такого рода объективных условий (известно, что нетрадиционные ориентации пропагандой не передаются, так же как косоглазие или леворукость). Хотя при ближайшем рассмотрении приходится признать, что мы видим эпидемию именно гомофобии, а вовсе не ЛГБТ, и чем дальше, тем больше.
■ То же с оскорблением чувств верующих. Дикая реакция на эпизод в ХХС объяснима политикой и прямой адресностью призыва избавить от… (хотя даже в этом случае оскорбленных поштучно собирали и их обиду накачивали). Однако где тогда и сейчас этот накат святотатственного оскорбляжа, против которого развернута вся эта кампания? Где эти поддержанные властью казачьи патрули, защищающие мораль и святыни? Ведь ясно же — их нет, поскольку защищать не от кого (только не рассказывайте, что это именно кампания чудесным образом превентивно сработала: до сих пор ни один закон и ни одна кампания не избавляли от бандитизма, коррупции и даже простого хулиганства).
■ Тот же вопрос: что, в стране действительно и именно сейчас наблюдается повальная ревизия роли СССР и антигитлеровской коалиции в победе над нацизмом? И это именно в наши дни все стало так серьезно, что за слова впору уже и сажать?
■ Наконец, что такого у нас именно здесь и сейчас произошло с матом, отчего потребовались законы с драконовскими санкциями? По бытовым наблюдениям, мата стало ни больше, ни меньше, а в некоторых средах так и заметно меньше. И где, как и в прочих таких случаях, массовое правоприменение, хотя, например, главный герой центрового прокурорского сериала слово «блин» (известный эвфемизм) произносит ровно через фразу?
■ Объяснений этой эпидемии запретительства несколько. Первое из них — и уже озвученное — это нагнетание запретности как таковой. Важны не отдельные шлагбаумы и заборы, а сама атмосфера огораживания. И психология огороженности. Чтобы давить протест в зародыше, мало политической фортификации по направлениям главного удара — необходимы красные флажки везде, где надо и не надо. Чтобы отбить у человека охоту выступать и высовываться, нужно строить его буквально во всем. В дело идут даже запреты на курение и на парковку в центре — при всей практической понятности этих ограничений. Типичные «дисциплинарные техники», действующие на уровне микрофизики власти. Если когда—нибудь новый Фуко напишет еще один том «Надзирать и наказывать», но уже про Россию XXI века, этот труд будет в том числе и про то, что описано выше. Более того, исследователь увидит здесь даже возрождение практики публичных казней средневековья и эпохи абсолютизма: не случайно теперь даже под простой наезд приставов на НКО власти заранее вызывают бригаду НТВ — как раньше сгоняли толпу на площадь любоваться четвертованием с последующим размозжением головы специальной палицей.
■ И конечно же, смещение мотива кары: сейчас, как и в эпоху монархов, меру наказания соизмеряют не с масштабом самого проступка, а с тем, что в нем видят покушение на саму абсолютную власть, на прерогативы монарха как таковые. Здесь любая мелочь становится оскорблением священного величия, а значит, и самого божества, «помазавшего» власть. А потому карается если не смертью, то, во всяком случае, явно не простым ущербом для кошельков и нравов сограждан.
■ Второе объяснение несколько проще, и связано оно с идеей отвлекающего маневра, дымовой завесы. Все это делается, чтобы отвлечь внимание публики от куда более серьезных законопроектов, да и вообще явлений и процессов. Например, от планов создания мегаструктуры развития Сибири и Дальнего Востока, которая позволит де—факто приватизировать наиболее богатую природными ресурсами часть страны, а там, возможно, и отделить ее от интеллектуальных центров, в случае если они будут фрондировать с риском сноса власти. Отвлекается внимание и от ситуации с целыми сферами жизни страны и общества, такими как экономика, социальная политика, технологическое развитие и проч. Ну и, конечно же, отвлекается взгляд публики от положения с массовой коррупцией, дикими злоупотреблениями как меркантильного свойства, так и политического. Все бросаются обсуждать очередной бред, яровой и озимый, а в это время из поля зрения выпадают куда более значимые события и процессы.
■ В этом есть своя правда. Как отметил один дотошный аналитик, Путин не хочет повторить ошибку Брежнева и его преемников: власть не может позволить себе быть скучной. Занудство застоя достигло апогея в «Лебедином озере» ГКЧП — и уже одно это обрекало режим на более или менее скорую кончину. Нынешняя власть понимает, что лучше быть бредовой, абсурдной, неадекватной и даже смешной, чем просто скучной и вовсе неинтересной. Пока еще хватает хлеба, но даже его дефицит до известной меры покрывается зрелищами. Именно на такой случай власть и занимается духовным окормлением, порой даже сваливаясь в закармливание. И именно на самый плохой вариант развития событий нужны духовные скрепы, более похожие на наручники, если не на кандалы.
■ В эту же обойму ложится и единый учебник истории. С одной стороны, перед Путиным «проблема учебника истории» уже встала и с каждым днем стоит все острее: в каком качестве он останется в памяти потомков, в том числе его собственных, и всей этой активно окормляющейся плеяды. С другой стороны, здесь важно не просто написать этот учебник самому — пока его не написали другие от души и наотмашь. Не менее важно то, что акция с таким учебником представляет собой даже не написание одной книжки, а запрет на все остальные (или как минимум перевод их на полный факультатив).
■ Однако здесь приоткрывается еще одна особенность ситуации. Единый учебник как запрет на прочие, альтернативные книжки — типичный ход, который в теории идеологии называют «прореживанием дискурса». Джеффри Арчер в «Стечении обстоятельств» сказал: «Нередко человека выдает не то, что он делает, а то, чего он не делает».
■ С этой точки зрения не менее важно все то, чего эта власть не делает из того, что она должна была бы делать и даже делать обещала, в том числе в плане законодательства. Мы наблюдаем имитацию небывалой законотворческой активности в основном политического и морализаторского свойства (надо понимать, что в наших условиях даже гонения на табак и на курящих обусловлены не столько соображениями здравоохранения, сколько скрытым морализаторством с привкусом идеологии — типичная сусловщина). Но если отбросить или просто вынести за скобки весь этот идейно—морализаторский угар, то обнажится гигантский, чудовищный провал в законодательном обеспечении всего того, что должно было бы хотя бы приостановить сползание страны к положению сырьевого придатка, которая в этом качестве будет все менее интересна продвинутому миру. А значит, практически ничего не делается, чтобы приостановить сползание к катастрофе, контуры которой становятся все более различимыми и определенными.
■ При чем тут мат, антигитлеровская коалиция и чувства верующих традиционной сексуальной ориентации, когда в стране ничего нельзя произвести, не вступив с представителями власти в неформальные отношения и элементарно не нарушив сразу множество законов и норм? Какое значение имеет вред от табакокурения, когда людям приходится работать в сплошном дыму откатов, взяток и прямого растаскивания бюджетов всех уровней? Какая забота о будущих поколениях, если практически все инвестиции лишь малой частью доходят до дела, да и то делается халтурно даже на самых статусных объектах? При чем тут мораль общества, когда сама власть на каждом шагу демонстрирует полное отсутствие политэкономической совести?
■ Начинать надо не с пропаганды того, что власть делает, а с анализа того, чего она не делает и, судя по всему, делать уже не собирается.
■
■ Автор — Александр Рубцов, руководитель Центра исследований идеологических процессов Института философии РАН

 Отправлено: 23.08.13 15:18. Заголовок: Ведомости — А. Колесников. Путешествие в 1968—й

■ 21—08—2013

Путешествие в 1968—й

Перекличка эпох, аллюзии и параллели — проклятие России



Все как 45 лет назад — вплоть до дней недели. Вторжение в Чехословакию в среду, 21 августа. Выход на площадь — в воскресенье, 25—го.
■ Тогда — «вырывают, рвут и комкают плакаты» (из воспоминаний Натальи Горбаневской). Сейчас — то же самое, например, сделали с плакатами детей Ильи Фарбера. Только не люди в штатском, а грузноватые полиционерши.
■ Перекличка эпох, аллюзии и параллели — проклятие России.
■ Государство, как и тогда, зорким глазом отслеживает перемены на тех территориях, которые считает геополитически своими. Торгово—таможенная война с Украиной — ну совсем не вторжение в ЧССР. Уж Янукович совсем не Дубчек… Однако высокий смысл тот же — показать, кто в доме хозяин, доступными средствами. Тогда — военно—политическими, сегодня — торгово—политическими. Вот и все, что изменилось спустя 45 лет.
■ С 1968—го началась, говоря словами славянофила Константина (не Михаила!) Леонтьева, «подморозка России». С нее же, в историческом масштабе, и начался ментальный развал СССР, который закончился его физическим распадом спустя 20 с небольшим лет. Если есть что замораживать, как это сегодня происходит, значит, власть чего—то боится, значит, единственным смыслом ее существования становится самосохранение. Не слишком четкое целеполагание, не самая эффективная модель.
■ Понятие «выйти на площадь» сейчас от частого повтора оказалось немного опошленным. Зато мотивация — неувядающая. То, что не может выразить сегодняшняя, в принципе говорливая и использующая эстетику комического коллективная Болотная, в последнем слове сказала тогда вышедшая на площадь Лариса Богораз: «Для меня мало было знать, что нет моего голоса «за», — для меня было важно, что не будет моего голоса «против»… Если бы я это не сделала, я считала бы себя ответственной за эти действия правительства <...> точно так же, как на весь наш народ ложится ответственность за сталинско—бериевские лагеря, за смертные приговоры, за…» Реплика прокурора: «Подсудимая выходит за рамки обвинительного заключения».
■ Из последнего слова Павла Литвинова: «Дурак, — сказал мне тогда милиционер, — сидел бы тихо, жил бы спокойно». Он уже не сомневался в том, что я человек, потерявший свободу».
■ Из последнего слова Константина Бабицкого: «<...> я призываю вас подумать, какую воспитательную роль сыграет обвинительный приговор и какую — приговор оправдательный. Какие нравы вы хотите воспитать в массах: уважение и терпимость к другим взглядам, при условии их законного выражения, или же ненависть и стремление подавить и уничтожить всякого человека, который мыслит иначе?»
■ Что—нибудь изменилось с тех пор в мотивации действий оппозиции? Испарился ли политический характер уголовного судопроизводства? Что—нибудь поменялось в политических целях, которые преследовали власти, начиная беззаконные процессы? Появились ли текстуальные отклонения в мнениях обывателей? Произошли какие—нибудь изменения в поведении прокуроров и судей?
■ Да, изменилось, быть может, к 30—летию, даже 35—летию тех событий. Но все вернулось в том же самом виде к 45—летию.
■ Мы проделали обратную эволюцию. Быстрее, чем могли предполагать.
■
■ Автор — Андрей Колесников, обозреватель «Новой газеты»

 Отправлено: 23.08.13 15:38. Заголовок: Ведомости — А. Колесников. Реабилитация Брежнева как идеологический проект

■ 29—05—2013

Реабилитация Брежнева как идеологический проект

Страницами, которых надо стыдиться, теперь гордятся: от финской войны до застоя, от Сталина до Брежнева



Депутат Александр Хинштейн сообщил о проекте восстановления мемориальной доски на доме, где (иногда) проживал Леонид Ильич.
■ Как так бывает, что одна и та же нация сначала презирает и ненавидит правителя, смеется и сочиняет недобрые анекдоты про него, а потом начинает ностальгировать и ставить на первое место в социологических опросах по поводу положительного отношения к вождям?
■ Можно попробовать нащупать это звено в биографии. Веселый и нравящийся женщинам политрук. Один из последних представителей кадрового резерва, выдвинутого Сталиным. Руководитель Верховного совета с легкой рукой — с удовольствием вешал всем подряд ордена. Рядовой участник заговора октября 1964—го (при том что был его публичным лицом), которого воспринимали как временную техническую фигуру. Затем — вождь, черпавший легитимность своего правления в памяти о войне (еще в 1965—м восстановил праздник 9 Мая как всенародное торжество). Короткий период реформ, которые он не поддерживал. Заморозки после 1968—го. Разрядка начала 1970—х. Сердечнососудистые проблемы с середины 1970—х — застой, «слышишь время гудит — БАМ», расправы с инакомыслящими, Афганистан, экономическая дистрофия, маразм. Послевкусие: гонки на лафетах.
■ По чему именно ностальгируем? По детству, отрочеству, юности. Мифу о спокойствии. Былям о незлобивости — с Викторией Петровной в домино резался, кабанов с вышки стрелял в Завидове, целовал всех в губы — от Арафата до Киссинджера, доверительно общался с обслугой — хозяйственной и интеллектуальной. (Брежнев — Бовину: «Ты мне объясни толком, что такое конфронтация, а я тебе объясню, что такое боровая дичь».)
■ Историческая фигура. Да, столько лет во главе государства. Герой России? Нет. Потому что уничтожил реформы, жил по модели высокой нефти, не предполагавшей развития, несущей в себе катастрофу, милитаризировал экономику и внешнюю политику, омертвил свободную мысль.
■ Почему город Брежнев и Брежневский район в Москве были переименованы, а мемориальная табличка с дома 26 по Кутузовскому снята? По вышеперечисленным причинам.
■ Почему доску на доме 26 хотят сейчас восстановить? Потому что поменялась концепция родной истории. Самым простым и примитивным образом. Страницами, которых надо стыдиться, теперь гордятся: от финской войны до застоя, от Сталина до Брежнева, от экономики дефицита до глумления над диссидентами.
■ Такая история — идеологическое оправдание и историческая легитимация сегодняшнего режима. И главное, что позаимствовали у Брежнева, — национализацию в пользу власти Победы 1945 г. Для которой у Леонида Ильича все—таки было гораздо больше оснований, чем у нынешних начальников. У него же заимствовано и нынешнее отношение к войне. Когда в 1967 г. открывали мемориал на Мамаевом кургане, Брежнев сказал Константину Симонову: «Кому нужна твоя правда? Рано еще». А теперь поздно — абажуры…
■ Возможно, они восстанавливают доску по той причине, что сами не хотят ее лишиться postmortem. Хотя — в зависимости от политической и клерикально—идеологической конъюнктуры — кому—то может понадобиться и мавзолей.
■
■ Автор — Андрей Колесников, обозреватель «Новой газеты», автор книги «Попытка словаря. Семидесятые и ранее»

 Отправлено: 23.08.13 16:47. Заголовок: Свободная пресса — О. Кашин. Танки или совесть

■ 21 августа 2013 года | Олег Кашин

Танки или совесть

Олег Кашин отмечает 45—летие ввода войск Варшавского договора в Прагу


Не знаю, как правильно назвать этот процесс — то ли рост патриотического самоощущения россиян, то ли фашизация общественного сознания, но вы понимаете, о каком процессе речь. Геи, православие, борьба с фальсификацией истории, духовные скрепы и прочее — мы наблюдаем именно динамический процесс, общественное «это самое» развивается по нарастающей. В позапрошлом году была бы невозможна статья Скойбеды про абажуры, в прошлом году никому бы и в голову не пришло отдавать фильм Миндадзе на расчленение минкультовскому худсовету, который должен привести его в соответствие с правильной версией советской истории — ну и так далее. Динамический процесс, завтра будет еще больше ада.
■ И вот этому процессу не хватило какого—то совсем незначительного времени, может быть, года, скорее всего — нескольких месяцев, чтобы пражское 45—летие встретить подобающим образом. Чтобы депутаты Государственной думы, популярные газеты и телеведущие высказывались в том духе, что здорово мы 45 лет назад этим чехам вломили, и что если надо будет, вломим еще раз. Чтобы более сдержанные интеллектуалы говорили (как недавно Путин о финской войне), что меры, может быть, были приняты и суровые, но, конечно, необходимые, потому что если бы не мы, то свои танки в Прагу ввели бы американцы или западные немцы, и тогда бы все сложилось бы еще хуже, а так — «доктрину Брежнева» стоит считать важным достижением отечественной дипломатии, и было бы здорово к ней вернуться не только в отношениях с Южной Осетией и Абхазией. Я сейчас фантазирую, но это не составляет никакого труда — такую речь можно уже сегодня представить в исполнении любого человека из понятного набора спикеров, от Яровой и Мизулиной до Мединского и Рогозина.
■ И, кстати, может быть, я недооцениваю своих современников. Я пишу этот текст вечером 20 августа, и вполне может быть, что 21—го утром я прочитаю в «Комсомольской правде» или на сайте «Единой России» как раз что—нибудь в этом духе — что вломили чехам, и что нельзя было иначе. Сейчас это пока саркастическая шутка, но кто гарантирует, что завтра она не станет серьезным политическим прогнозом — вот вступит в силу закон , запрещающий подвергать сомнению правоту Красной армии в 1941—1945 годах, и почему бы не распространить этот закон на 1968 год? Я не шучу, основания бояться, что через год или раньше выражение «советская агрессия» применительно к событиям 1968 года в Чехословакии станет в России недопустимым — основания бояться этого у нас, конечно, есть, и поэтому, наверное, стоит воспользоваться некруглым юбилеем, чтобы, — пока еще можно, — назвать вторжение в Чехословакию бесценным опытом, который было бы здорово хранить и передавать из поколения в поколение.
■ Противоправное и бесчеловечное вмешательство в дела другого государства, государственный переворот под прикрытием наших войск — в принципе, так и положено вести себя великой державе, идеальной, как принято у нас считать, форме государственного устройства. Великая страна — да, это такая страна, которая может себе позволить объявить операцию «Дунай» и вломить этим чехам, не испытывая по этому поводу никаких угрызений совести.
■ Собственно, не испытывать угрызений совести — важнейшее свойство гражданина великой державы. Гражданину великой державы противопоказано переживать о том, по чьей жизни проедет сегодня его танк, и, в общем, не зря символом поднимающейся с колен России в последнюю предвыборную кампанию кремлевские политтехнологи выбрали именно танковый завод, а не, скажем, фабрику мягкой игрушки. Жизнь снова, пусть и в пародийной форме, ставит перед русскими вопрос — танки или совесть? — и от ответа снова зависит нечто гораздо более важное, чем один частный эпизод текущей политики.

 Отправлено: 23.08.13 17:31. Заголовок: Свободная пресса — Г. Садулаев. Лебединая песнь Союза

■ Что ж, для кого—то, в том числе, конечно, вот для Германа Умаралиевича Садулаева, родившегося 18 февраля 1973 г. в селе Шали, Чечено—Ингушская АССР, СССР, в семье чеченца и терской казачки, позиционирующего себя, как ни странно, как российского писателя и публициста, исторический российский триколор так навсегда и останется «власовским», так тоже бывает. Мало ли в селе Шали и ему подобных «странного» народу народилось, учившегося потом в Грозном? Чего удивляться? Только мне кажется, что страна—то развалилась именно потому, что в своё время заменила триколор на красное знамя, а не по какой—то другой причине. Под триколором, если бы остался, — точно не развалилась. А ГКЧП — это всего лишь ещё одно следствие, вытекающее из названной мной причины. И не более того.

■ 20 августа 2013 года | Герман Садулаев

Лебединая песнь Союза

Герман Садулаев о «генералах, которые что—то пытались»

■ Фото: Владимир Мусаэльян и Александр Чумичев /Фотохроника ТАСС
Как же хочется иногда, чтобы в город вошли войска! Наши, советские. Под красным знаменем. Которые не будут танцевать лезгинку или гопак на площадях, не станут играть на губных гармониках, не начнут облавы и погромы. А просто встанут, красиво и несокрушимо. На площадях и парковках перед гипермаркетами танки будут лениво вращать башнями, пехота пройдётся вольным шагом по бульварам, в небе будут мурлыкать моторные самолёты с красными звёздами на крыльях, а перекрёстки вместо беременных гибэдэдэшников займут русые девушки с сильными ногами, в юбках по колено, в военных гимнастёрках и с флажками в руках. Как на старых фотографиях.
■ И бардак сразу кончится. Я в этом уверен. Быстро, сам собой, автоматически кончится. Всё тёмное, неприличное, злое зароется под землю. Мешочники, спекулянты всех мастей и калибров, от уважаемых банкиров до достопочтенных владельцев металлургических комбинатов, соберут свои пожитки в клетчатые баулы и встанут в очередь на грузовики, вывозящие «беженцев» от советской власти в какую—нибудь демократическую Финляндию. Пусть едут. Мы никого держать не будем. А те, кто останутся, вздохнут свободно: дождались!
■ Для себя я расшифровываю аббревиатуру ГКЧП так: генералы, которые что—то пытались. Спасти, сохранить, остановить, изменить, повернуть вспять процессы деградации и распада. И пусть это было объективно невозможно. Они хотя бы пытались, и совесть у них чиста. О своём отношении к «путчистам» я писал год назад в материале «Красные самураи», и повторяться не буду. Вкратце скажу лишь, что, возможно, в самый последний раз за нашу историю, высшие должностные лица, принявшие на себя руководство страной, старались не ради себя, своего положения, власти, богатства, не ради членов своих семей и их клиентуры, а ради государства, ради земли и народов, для блага всех, а себя были готовы принести в жертву.
■ Они даже ввели войска в Москву. Четыре тысячи солдат и офицеров, 362 танка, 427 бронетранспортёров и боевых машин пехоты. В операции участвовали: спецназ «Альфа» КГБ, дивизия имени Дзержинского, 106 тульская дивизия ВДВ, Таманская и Кантемировская дивизии. В принципе, достаточно, если бы они сразу начали всех «мочить». Если бы ликвидировали самых горластых «демократов». Но они никого не убивали. И не собирались. Говорят, танки вышли без боевых снарядов. И вот Ельцин забрался на броневичок Таманской дивизии и убедил солдат встать «на защиту демократии». Говорил, наверное, что он за простой народ, и что ездит на трамвае. Ничего не рассказал таманцам про то, какие будут ваучеры, какая приватизация, какие будут у нас залоговые аукционы, какие у нас появятся богатые олигархи и как всё остальное население чуть не вымрет от болезней и голода. Не рассказал, как будут повсюду на территории бывшего СССР гнать, преследовать, убивать русских, какие уже совсем скоро начнутся бесславные войны, сколько их, военных, погибнет бессмысленно, и как будут унижены остальные, оставшиеся в живых, но без средств к существованию, в новом мире, где вознесены только дельцы, воры и предатели Родины.
■ Хорошо это или плохо, но ГКЧП не собирался сам решать за советский народ, как ему дальше жить. ГКЧП дал шанс одуматься, осмотреться, понять, в какую яму мы сползаем, остановиться, и повернуть историю вспять. Это был момент, специально устроенный провидением, для того, чтобы население разделило ответственность за будущее своей страны. Если бы ГКЧП не было, можно было сказать: народы не виноваты, всё решили за них, они сидели тихо—мирно в своих Таджикистанах, когда номенклатурные верхушки провозглашали «суверенитеты» и разрушали наш общий дом, СССР. НО ГКЧП был. И телевизор, он к 1991 году был у каждой советской семьи. И все знали, что происходит. Не было никого, кто не знал. Но никому не дурили головы пропагандой. Объявили чрезвычайное положение. И включили балет. Это важно.
■ Наверное, это просто потому, что не могли наладить телевещание, быстро записать нужные программы, и так далее. С внешней точки зрения. Но с внутренней — это был великий знак. Дорогие советские люди! Семьдесят лет вы воспитывались и образовывались на лучших образцах мировой культуры. Вам чуть ли не насильно со школы вдалбливали русскую классику: Гоголь, Достоевский, Толстой, Чехов. Вас учили мыслить ответственно и социально. Вас старались оградить от заразы индивидуализма, фашизма, корыстолюбия и нравственного вырождения, которые катились с Запада мутной волной, вместе с попсой и клоака—колой. И вот настал день экзамена.
■ Больше не будет никаких подсказок. Мы не будем вам «промывать мозги», как «демократы», не будем агитировать за советскую власть и всё такое. Вы уже всё знаете и всё должны понимать. Вот, балет: «Лебединое озеро». Белый лебедь, чёрный лебедь, между землёй и небом война. Выбирай, на какой стороне ты.
■ И нам теперь нет ни объяснений, ни оправданий. То, в чём мы живём — это то, что мы выбрали в августе 1991 года. Армия не виновата. Население не встало на защиту страны. Ведь ГКЧП — это была не хунта греческих «чёрных полковников» и даже не сегодняшние военные диктаторы Египта. «Путч» обращался к народу, но народ не хотел больше побед и строительства социализма под красным знаменем, народ хотел джинсов и колбасы. И, как справедливо говорили древние тибетские мудрецы, если кто променяет величие своей истории на джинсы и колбасу, то он не достоин ни истории, ни джинсов, ни колбасы. Очень скоро многие поклонники колбасы едва выживали на гнилой картошке.
■ А красное знамя, ненавистное всем паразитам и предателям, сразу же после краха ГКЧП, на следующий день, 22 августа 1991 года, было сорвано со всех флагштоков страны. Вместо знамени победы было поднято знамя предателей, власовский триколор.
■ Что было делать? ГКЧП не могло призвать настоящую советскую армию и настоящий советский народ. Для этого пришлось бы вернуться в прошлое, в 1945 год. Да, если бы прямо из Берлина 1945 года, вместо демобилизации, советские части прошествовали бы в Москву 1991 года, тогда они спасли бы страну.
■ Однако что я хочу сказать. Мы выжили и укрепились, но не благодаря победе «демократии», а вопреки. У нас теперь есть и джинсы, и хлеб, и хорошие автомобили. Есть и гордость за свою страну. А те наши бывшие соотечественники, которые откололись, сбежали из Союза в свои «национальные государства», теперь у нас в оранжевой национальной одежде кладут асфальт, если не нашли себе других покровителей. После позорного и нелепого поражения на Кавказе в 1997 году, Россия вернулась и восстановила территориальную целостность. А в 2008 году на попытку «прощупать» возможность военного вторжения ответила так, что щупать её больше никто не захочет.
■ Россия — великая страна, её не так легко уничтожить, даже с помощью самого современного политического оружия: массированного квадратно—гнездового экономического неолиберализма и точечной «демократии» дистанционного наведения.
■ Мы вернулись, пока ещё только на словах, но вернулись, к идее сильного и справедливого государства. А, значит, должны восстановить историю и символы. В 1994 году Борису Николаевичу Ельцину хватило ума и благородства подписать указ об амнистии участников ГКЧП. Теперь же им должны быть оказаны почести. И красное знамя, рано или поздно, но обязательно вернётся на свой флагшток.

 Отправлено: 23.08.13 19:23. Заголовок: Ведомости — А. Колесников. Проповедь, разжигающая страсти

■ 24—07—2013

Проповедь, разжигающая страсти

Бесконечное акцентирование внимания на грехе разжигает дикую агрессию против отдельной категории граждан



Религии несли в себе зерно будущего, двигали цивилизации, развивали право, культуру, государственные институты, совпадая с ними и постепенно отделяясь от них. Эволюция христианства в России в его официозном изводе завела православие в границы казенного агитпропа, превратив его в приводной ремень (в терминологии Ленина) государственной власти и ее идеологии.
■ Последние дни прошли под знаком клерикализации. Всеволод Чаплин сообщил, что «голос церкви — это голос народа». Вероятно, это выплывшая из подсознания и решительно перевернутая вверх дном формула vox populi vox dei. Владимир Путин в пропагандистском кино рассказал, что его тайно от отца крестила мама. Патриарх Кирилл выступил с речью против свободы выбора, которая если чем и заканчивается, то греховными однополыми браками. В этой логике неизбрание Путина президентом, например, тоже должно заканчиваться тотальной содомией. В чем, собственно, и состоит политтехнологический месседж путаных рассуждений о вреде свободы. Наконец, capo di tutti capi патриотического кинематографа Никита Михалков заявил буквально следующее: «Когда противоестественные вещи становятся нормой, чего можно ждать от кинематографа? Я против однополых браков. Не может быть здорового и энергетически заряженного кино в мире, где узакониваются однополые браки».
■ Во времена классического итальянского кинематографа однополые браки не были разрешены, тем более в странах католической традиции. Но надо ли напоминать о сексуальной ориентации, например, таких гигантов кино, как Лукино Висконти и Пьер Паоло Пазолини? В логике Михалкова Педро Альмодовар вообще пропагандист сексуальных извращений. Но его кино — «здоровое и энергетически заряженное», проще говоря, гениальное, трогательное, этически и эстетически на несколько голов выше всего производимого на государственные деньги по государственному заказу под звон государственных колоколов в постсоветской России.
■ Вся эта невероятная зацикленность на выдающейся роли церкви в духовном окормлении паствы (электората) идеологией православного чекизма и на гомосексуализме (включая законотворческую активность) какая—то нездоровая. Других проблем в государстве нет, судя по всему. Помешательство на этой теме, в принципе, личная проблема тех, кого она волнует. Но бесконечное акцентирование внимания на грехе в кавычках или без разжигает дикую агрессию против отдельной категории граждан. Таких же граждан с теми же правами, что и у других дееспособных жителей России. Вообще говоря, уже убийства гомосексуалистов пошли на фоне гомофобной истерии. Выпустившим джинна агрессии из бутылки агитпропа достаточно подлечиться на кушетке психоаналитика по методикам «венского шамана». А вот с обществом все сложнее: гомофобная агрессия столь же опасна, как и ксенофобская.
■ Рост агрессии подтверждается социологически: по данным «Левада—центра», 16 % предлагают изолировать гомосексуалистов от общества, 22 % настаивают на их принудительном лечении, а 5 % — на их «ликвидации».
■ Было в истории одно государство, столь же помешанное на этой теме и внутренне развращенное при этом. Третий рейх.
■
■ Автор — Андрей Колесников, обозреватель «Новой газеты»

 Отправлено: 23.08.13 19:33. Заголовок: Ведомости — А. Левинсон. Выбор между Николаем II и Брежневым

■ 30—04—2013

Выбор между Николаем II и Брежневым

На «доске почета» у пожилых Брежнев делит первое место с Лениным, а у людей 25—40 лет — с царем Николаем



Заканчивается эксперимент по существованию без единого и всеобщего учебника истории. Проведенный «Левада—центром» апрельский опрос позволяет увидеть образец исторического сознания, сложившегося под влиянием не столько школы, сколько телеэкрана и молвы. Среди наших респондентов были в том числе те, кто пошел в школу при позднем Ельцине или при раннем Путине. Вот как они отвечали на вопросы о своем отношении к Николаю II, Ленину, Сталину, Хрущеву и Брежневу. О Брежневе ничего не могут сказать четверть из них, о Хрущеве и Ленине — около 30 %, о царе — 36 %. Хотя про него меньше всего знают, но у всех, кто моложе 40, о нем сейчас, в дни повышенного внимания СМИ к Романовым, больше всего положительных и меньше всего отрицательных высказываний. Только не надо думать, что это поколение монархистов; за восстановление монархии среди молодых — менее 7 % (в средних возрастах — 12—13 %). Главное, что думают о нем все, в том числе и молодые, что он «умер мученической смертью» как «жертва большевистского террора». Это не мешает, надо заметить, сорока с лишним процентам молодых людей положительно относиться к тем, на ком ответственность за террор: к Ленину и Сталину.
■ Ленин для старшего поколения наиболее положительная фигура. О нем и у молодых одобрительных отзывов в полтора раза больше, чем критических. Вторая персона, через которую наиболее явно реализуется связь поколений, их принадлежность одной политической культуре, — это Брежнев. На «доске почета» у пожилых он делит первое место с Лениным, у людей 25—40 лет — с царем Николаем, анекдоты забыты. Для молодых это авторитет № 2, у него соотношение плюсов и минусов почти такое же, как у Ленина (это № 3), чуть лучше.
■ На четвертом месте у молодых Сталин. Сказались прошлые дискуссии: Сталин теперь у них и наиболее проясненная, и наиболее противоречивая фигура. Отказались говорить о нем менее 20%, остальные разделились практически поровну на относящихся к нему позитивно и негативно. Такое равновесие мнений — во всей части общества, которая моложе 40. Далее начинается перевес сталинистов. Среди людей пенсионного возраста он двукратный.
■ Хрущев, развенчавший на ХХ съезде КПСС «культ личности Сталина», для исторического сознания молодых не менее противоречивый персонаж, чем Сталин. О нем они говорят столько же хорошего, сколько плохого. (Отметим, что в более старших возрастах отношение к Хрущеву становится лучше.)
■ О молодых известно, что они самые пылкие сторонники нынешней верховной власти (из них одобряют Путина 73 % при среднем значении в 63 %) и что они же всех меньше участвуют в выборах. Закономерно, что их взгляды тяготеют к позициям двух главных отрядов нашего электората. Это те 39 %, кто сегодня говорит, что голосовал за Путина, и те 32 %, кто говорит, что не ходил голосовать. Кумир первых — Брежнев, кумир вторых — Николай. Жаль, что и у молодых на первых позициях призрак конца империи и призрак застоя.
■
■ Автор — Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада—центра»

 Отправлено: 23.08.13 19:52. Заголовок: Ведомости — От редакции: Август 1991—го как родовая травма российской государственности

■ 20—08—2013

От редакции:

Август 1991—го как родовая травма российской государственности

Отношение власти и общества к событиям августа 1991—го много говорит о состоянии российской государственности

События августа 1991 г. стали поворотным событием в истории России и одной из точек отсчета новой российской истории. То, что спустя 22 года отношение к этим событиям остается крайне неоднозначным, многое говорит о состоянии российской государственности.
■■
■ Фото: А. Соловьев/ИТАР—ТАСС
■■
■ По свежим данным «Левада—центра», большинство респондентов затрудняются с оценкой августовских событий. 54 % опрошенных не поддерживают ни одну из сторон конфликта (в 2001 г. таких было 65 %), 33 % считают, что события имели гибельные последствия (было 25 %), и 13 % — что это была победа демократических сил (было 10 %).
■ Люди не готовы формулировать свою позицию по разным причинам, отчасти потому, что для многих сегодня это уже история, но большей частью — считая августовские события эпизодом борьбы за власть (так считают 39 %), в которой обществу была отведена роль инструмента и жертвы. Но какие бы причины ни препятствовали формулированию отношения к истории, факт остается фактом: общество либо предпочитает отстраняться от одного из ключевых событий собственной истории, либо оказывается непримиримо разделено по поводу его.
■ Что касается власти, она хорошо помнит 1991 год и панически боится его повторения. Об этом красноречиво свидетельствует массированное полицейское оцепление любых самых безобидных митингов, «болотное дело», стремление купировать память о событиях 1991 г. в обществе (представители власти не приходят на мероприятия памяти жертв путча и запрещают шествия в годовщину событий).
■ Новая российская государственность, возникшая в условиях «уличной демократии», со страхом оглядывается на обстоятельства своего рождения. Прошедшие с тех пор 22 года — время несменяемости власти. Именно эта идея под именем стабильности предлагается руководством страны в качестве национальной. Этой идее служили и выборы 1996 г., на которых нужно было любой ценой не допустить победы коммунистов, и последовавшая операция «Преемник», и вторые и третьи президентские сроки.
■ 1991 год остается символом влияния общества на политику, символом сменяемости власти. Подобно традиционным обществам, с ностальгией оглядывавшимся на золотой век и со страхом смотревшим в будущее, Россия по—прежнему предпочитает мифологическое прошлое реальному, а сохранение статус—кво — переменам. Недавняя история разделяет общество, даже 9 Мая с каждым годом вызывает все большую поляризацию мнений, и в качестве примера народного единства нам предлагается вспоминать освобождение от польского нашествия 400—летней давности.
■ Проблема в том, что причиной событий 1991—го стало как раз желание власти остановить время и насильственно вернуть страну в прошлое. Отказываясь помнить об этом, новая Россия всерьез рискует повторить прежний сценарий.

 Отправлено: 23.08.13 20:00. Заголовок: Ведомости — А. Левинсон. Готовы ли люди свободно говорить

■ 20—08—2013

Готовы ли люди свободно говорить

Данные о мнениях и настроениях людей нужнее всего тем, кому приходится самостоятельно принимать решения



Публику опросы общественного мнения интересуют умеренно (40 % не интересуют вовсе). Политики же следят за своими рейтингами напряженно. Но перед выборами они начинают наперебой заявлять о том, что «всем этим опросам не верят и никто им не верит».
■ Социологам, разумеется, известно, каков уровень доверия к их продукции в обществе и его частях. По данным «Левада—центра» (опрошено 1600 человек по выборке, репрезентирующей население 18 лет и старше), в июле 2013 г. доверяющих результатам соцопросов (45 %) было больше, чем не доверяющих (32 %). Данные о мнениях и настроениях людей нужнее всего тем, кому приходится самостоятельно принимать решения. Поэтому больше всего доверия к опросам у деловых людей (67 %), руководящего состава (61 %), ну а меньше всего — у безработных (30 %).
■ Любители покритиковать опросы приводят разные резоны. Одни заявляют, что публикуется, мол, только то, «что выгодно властям» (в народе с этим согласились бы 23 %), другие заверяют, что социологи «подделывают результаты в пользу тех, кто им платит». В это верит всего 11 %, но, похоже, сюда входят лица на тех верхах, где принимают решения, а потом их оформляют как законы. Иначе зачем было бы им ставить под особое подозрение тех, кто проводит опросы «не на наши деньги»? (Видимо, свой опыт заставляет их думать, что купить можно всех. Хорошо, что с ними не согласны 44 % граждан — они говорят, что опросы им «помогают разобраться в общественных проблемах».)
■ По—своему интересны доводы говорящих нам: россияне, которых вы опрашиваете, правды вам не скажут. Ведь еще живо, мол, наследие ежово—бериевских времен. Про те времена сказать ничего не можем. Опросов тогда не было, они в нашей стране, едва начавшись, прекратились еще при Ленине и возобновились лишь при Горбачеве. Но вот тогда уже и первые исследования коллектива Юрия Левады показали, что люди буквально рвутся сказать правду — чтобы услышать правду.
■ Другие критики кивают на нынешние обстоятельства, на закручивание гаек: кто, мол, тут решится рот открывать? Действительно, задумаешься. Но вот что показали исследования. В августе 2012 г., когда акции по устрашению оппозиции были еще в новинку, мы отметили в народе нечто вроде испуга. На вопрос «Можете ли вы свободно говорить о своем отношении к политике, проводимой руководством страны?» наиболее частым (35 %) был осторожный ответ: «Да, но с некоторыми ограничениями и не везде». Готовых и всегда, и везде свободно говорить о политике было меньше (29 %). В последующие месяцы, как известно, репрессии против оппозиции только расширялись. Но эффекта устрашения добиться не удалось. Судя по данным опроса, проведенного в июле 2013 г., скорее возникло некоторое привыкание к этой «жести». Во всяком случае стало чуть меньше считающих, что о действиях властей не везде стоит говорить (31 %), и чуть прибавилось тех, кто готов свободно обсуждать политику руководства страны. Их теперь 33 %, а среди рабочих — 38 %.
■
■ Автор — Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада—центра»

 Отправлено: 07.10.13 12:33. Заголовок: Ведомости — А. Колесников. Общество состоит не из организаций, а из граждан

■ 02—10—2013

Общество состоит не из организаций, а из граждан

Сегодня в государстве с двумя юристами во главе нет более реакционной силы, чем юристы — законники против права



В преддверии Гражданского форума, инициированного Комитетом гражданских инициатив Алексея Кудрина, Центр политических технологий подготовил доклад с говорящим названием «Гражданское общество — ресурс развития России». В докладе—ревю сделана попытка составить топографическую карту гражданского общества с далеко идущими и, пожалуй, точными выводами, например таким: «…в современном мире именно гражданское общество становится силой, которая в кризисных условиях выносит вердикт нелегитимности правящих режимов, мешающих этому обществу реализовывать свои права».
■ Однако и в докладе, и в экспертном, и государственном, и обыденном сознании речь, как правило, идет о гражданском обществе, объединенном в организации. Собственно, и Кремль, и силовики ведут борьбу с гражданским обществом как враждебной государству силой в виде организаций.
■ Это подготовка к вчерашней войне.
■ Гражданское общество — везде и нигде. Оно текучее, стремительно видоизменяющееся, как «растворимая реальность» польского социолога Зигмунта Баумана. И оно состоит уже не из организаций, а из многочисленных «я». Товарищ Сталин это понимал, потому и «брал» людей, а потом уже придумывал им организации.
■ Гражданин (не «обыватель», хотя, например, по—польски это и означает «гражданин») и есть гражданское общество. Частная личность, не вступающая в НКО, союзы, партии, клубы, но выражающая себя любым способом — через выборы, высказывания мнений и проч., и есть гражданское общество. Владимир Набоков писал, что не состоял ни в одном клубе, кроме теннисного. Что не мешало ему быть субъектом гражданского общества, формировавшего мнения и мировоззрение. Иосиф Бродский считал себя частной личностью, но сам факт его существования, его биография сделали для падения режима больше, чем иная «подрывная» активность, на которую, как сейчас прокуратура, когда-то обращал чрезмерное внимание КГБ. Сам факт свободного поведения — подрывной.
■ Волонтеры в Крымске, наблюдатели за выборами, существенная часть которых не охвачена организациями, блогеры и журналисты, благодаря которым достоянием гласности становятся действия вандалов из ИК—14 в отношении Надежды Толоконниковой, — это все то самое гражданское общество, которое опередило развитие государства и предопределяет его неизбежное фиаско. Моральное фиаско. Потому что протест гражданского общества — этический. И он политизируется исключительно благодаря дистрофии морали в государстве.
■ Курилки, кухни в совке — гражданское общество. Потому что важен был сам факт обсуждения. У экономистов в 1980-е были свои подпольные семинары. Поэтому экономисты были готовы к переменам, у них был план перемен. У философов были «Вопросы философии» со своей диссидентской субкультурой. У писателей — прецедент «Нового мира». Поэтому вся российская культура была готова к переменам. У юристов не было комьюнити и обсуждений. Поэтому сегодня в государстве с двумя юристами во главе нет более реакционной силы, чем юристы — законники против права.
■ Их оружие — по Фуко — надзирать и наказывать. Оружие гражданского общества — обсуждать и помогать. Для этого достаточно частного человека.
■
■ Автор — Андрей Колесников, обозреватель «Новой газеты»

 Отправлено: 07.10.13 12:39. Заголовок: Ведомости — А. Левинсон. Граждане вынесли приговор системе фальшивых выборов

■ 01—10—2013

Граждане вынесли приговор системе фальшивых выборов

Сейчас это не протест против не устраивающей их политики, это отказ от политики вообще



В ходе сентябрьского опроса, проведенного «Левада—центром» среди 1595 россиян 18 лет и старше, 42% сказали, что они лично «определенно за то, чтобы вернуть в избирательные бюллетени на выборах всех уровней графу «против всех». Еще 35% их поддержали с формулировкой «скорее за», и таково, значит, мнение квалифицированного большинства избирателей. Введение графы некогда стало завоеванием молодой российской демократии. Это была мера гражданской свободы, шаг по предоставлению определенной части электората легальных возможностей выразить свое недовольство существующей политической системой. (И именно потому эта норма, как и иные виды гражданской активности, была во второе путинское правление отменена.) Рост числа желающих реализовать свое право на протест в такой форме должен был по изначальному умыслу законодателя показать властям, что пора нечто исправлять в этой системе. (И правда, они могли бы это увидеть: в 2007 г. требовали вернуть графу две трети, в 2013—м — уже три четверти избирателей. Но не видят.) Можно с уверенностью сказать, что часть из опрошенных и сейчас по старой памяти так «выбирают свободу», что должно радовать. Однако специалисты по электоральным процессам указывают, что в нынешней ситуации такое голосование на руку не кому—нибудь, а правящей партии — иначе с чего бы ее лидер тоже поддержал это начинание? — и позволяет ей продолжать свое правление, ничего не меняя.
■ Обнаруженное в ходе опроса столь массовое стремление голосовать за возможность не голосовать ни за кого, конечно, прежде всего говорит о кризисе того сугубо специфического варианта демократии, к которому нас подвело последнее политическое десятилетие. Приговор системе фальшивых выборов, который на площадях столицы своими манифестациями вынесли несколько сотен тысяч москвичей, на другом языке подтвердили десятки миллионов жителей по всей России.
■ Но кроме этого политического кризиса результаты опроса отражают и весьма тревожные тенденции в отношении российских избирателей к судьбе отечества. На недавних выборах небольшой части граждан повезло найти кандидатов, голосование за которых является новым способом послать власти те же сигналы. Но очень многие вообще не стали голосовать. Не голосовали, но оную графу требуют вернуть. В их устах это требование теперь означает не протест против не устраивающей их политики, но отказ от политики вообще. Его апофеозом было бы голосование всех «против всех». Этот якобы анархизм означает отказ держать правителей хоть в какой-то зависимости от народа, готовность разрешить им править самодержавно, т.е. без оглядки на людей. Народ при этом не имеет прав, но, о чем реже думают, не несет никакой ответственности за судьбу страны. Композиция из безответственной власти и безответственной же публики, похоже, многих бы устроила. Недаром именно в среде начальства предложение вернуть графу «против всех» находит поддержку аж 85%.
■
■ Автор — Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада—центра»

 Отправлено: 07.10.13 12:59. Заголовок: Ведомости — От редакции: Почему Иванов живет в Москве

■ 02—10—2013

От редакции:

Почему Иванов живет в Москве

Глава администрации президента мог бы озаботиться вопросом сокращения армии ничего не производящих чиновников

Кто же все-таки живет в Москве? Известно, что провинция столицу не любит и в среднем считает, что москвичи отобрали все деньги у страны и бесятся с жиру. Вот и глава администрации президента, видный представитель провинции Сергей Иванов заявил в интервью сразу четырем СМИ, что житель Москвы — понятие условное, что это дворники, водители, офисный планктон, журналисты, торговцы и блогеры. «Эта 15—20-миллионная масса» ровным счетом ничего не производит.
■■
■ Фото: Д. Абрамов/ Ведомости
■■
■ Это и ряд других высказываний в интервью можно объяснить, вероятно, представительскими функциями, которые Иванов главным образом выполняет на своем посту. Но и выполнение представительских функций можно совершенствовать, и, возможно, Сергею Борисовичу поможет следующая информация.
■ Вообще—то Москва — лидер среди субъектов Федерации по отгрузке товаров, выполнению работ и услуг в обрабатывающей промышленности — 2,789 трлн руб. в 2012 г. (данные Росстата). Иванов, бывший министр обороны и приверженец тезиса о ВПК — локомотиве инноваций, должен бы знать, что в столице зарегистрированы ряд крупных оборонных предприятий и конструкторских бюро.
■ Действительно, даже при этом лидерстве по производству около 70% регионального ВРП составляют услуги. Плохо это или хорошо? Услуги — основа постиндустриального развития, в современных развитых странах именно такова доля услуг в ВВП — 65—75%. Впрочем, как бывшему министру обороны, Иванову устройство современных развитых стран может и не нравиться.
■ Постиндустриальное развитие и сфера услуг тесно связаны с человеческим капиталом — современная экономика размещена в городах, где концентрируется человеческий и финансовый капитал, производится интеллектуальный продукт и принимаются решения.
■ В Москве, по данным последней переписи, 44% населения имеют высшее образование. По уровню человеческого капитала столица безусловный лидер в стране.
■ Возможно, уровень использования человеческого капитала не устраивает главу администрации — и, наверное, справедливо. Значительная часть сервиса в Москве — государственные услуги. Столичный статус концентрирует управление; в Москве только чиновников территориальных подразделений федеральных органов власти больше, чем чиновников региональных (54% против 46%), говорит директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич. А если добавить к ним непосредственно федеральные министерства и ведомства? Глава администрации президента, пожалуй, мог бы озаботиться вопросом сокращения армии ничего не производящих чиновников.
■ Безусловно, Москву развращает столичная рента — большинство крупных компаний имеют здесь головные офисы и платят налоги. Концентрация капитала приводит к росту миграции в столицу, к росту цен и использованию жилья в инвестиционных целях. Но сверхцентрализация капитала идет вслед за сверхцентрализацией управления. От этого страдает развитие всей страны, что не мешает находящемуся у власти уже 14 лет Владимиру Путину (чью администрацию счастливо возглавляет Сергей Иванов) только усиливать централизацию. По этой самой причине в Москве, в частности, живет Сергей Иванов, но это понятие условное.

 Отправлено: 17.10.13 19:20. Заголовок: Ведомости — И. Клишин. Истерика на службе у Кремля

■ 09—10—2013

Истерика на службе у Кремля

Сейчас в социальных сетях фракции сторонников управляемой демократии практически нет, и ее и приходится изображать



Этому нет прямых доказательств, но как по кругам на воде можно понять, что кто—то бросает в нее камни, так и по решениям администрации президента можно понять, что на Старой площади не просто проанализировали медийные схемы подготовки протестов 2011—2012 гг. и управления ими, но и взяли некоторые из них на вооружение.
■ После нескольких неудачных экспериментов вроде создания фейсбук—страниц для митингов на Поклонной и выведения очевидно подложных хештегов в твиттере пиар—наемникам российской власти наконец удалось освоить важнейшую технологию краткосрочной истерии в социальных сетях, смысл которой сводится к тому, что вал сообщений в сети начинает не отражать, но формировать общественное мнение. Естественным образом это происходило, например, 4—10 декабря 2011 г. и 6—15 мая 2012 г., когда эффект массовости выводил на улицы тех, кто и сам от себя такого не ожидал.
■ Впервые по—настоящему успешно это оружие было использовано на прошедших выборах мэра Москвы. По данным сразу нескольких источников на рынке интернет—рекламы, три агентства целенаправленно работали только на искажение общественного мнения с целью дискредитации главного соперника Сергея Собянина — Алексея Навального, вбрасывая с определенной периодичностью новые темы—раздражители — от «Навальный как Гитлер» до «Навальный как Путин».
■ Такой режим истерии создается в несколько этапов. Сначала лидеры мнений, скажем так, второго эшелона, не ассоциируемые напрямую с властью, единовременно вбрасывают новую тему обсуждения, пишут проникновенные сообщения, которые становятся резонансными. В это же время начинается тотальная бомбардировка комментариями (подробнее об этом в статье «Максимальный ретвит: общественное мнение — недорого» из газеты «Ведомости» от 25.09.2013) по этому же вопросу.
■ В итоге у обывателя возникает ощущение переполненности медиапространства подобными сообщениями и он сам чувствует необходимость так или иначе высказать свое к ним отношение. Срабатывает вирусный эффект: чем больше комментируют, тем больше комментируют. И если успешно имитируется так называемый «дух времени», то и настоящие лидеры мнений вынуждены его прокомментировать.
■ Опасно ли это? Едва ли. Сам по себе факт освоения российской властью подобной медийной пушки любопытен, но не более того. Такие кампании прямо зависят от своевременного предоставления бюджетов и почти не опираются на реальную идеологическую поддержку населения.
■ В отличие от ситуации середины нулевых годов, когда на платформе «Живого журнала» действительно находились блогеры, симпатизировавшие идее управляемой демократии как способу завершения реформ, сейчас в значительно более многолюдных социальных сетях такой фракции практически нет, и ее и приходится изображать.
■ Сейчас же преобладающая эмоция в интернете по отношению к власти — усталость. А продавать уставшим людям ожидания — задача непростая. Перебивать приходится только еще более сильными негативными эмоциями — страхом, ненавистью, презрением. В короткий промежуток времени это возможно, в долгосрочной перспективе — нет.
■
■ Автор — Илья Клишин, шеф—редактор сайта телеканала «Дождь»

 Отправлено: 17.10.13 20:05. Заголовок: РИА Новости — Инфографика

5000 рублей

Как определить подлинность купюры и что делать с подделкой

 Отправлено: 21.10.13 20:39. Заголовок: Ведомости — От редакции: Путина одобряют все меньше, но доверяют ему все так же

■ 21—10—2013

От редакции:

Путина одобряют все меньше, но доверяют ему все так же

Это не проблема для Кремля, пока нет какого—то масштабного кризиса, но в случае кризиса риск потери управления велик

Отношение населения к президенту Владимиру Путину постепенно ухудшается, но не сказывается на общем рейтинге доверия к нему.
■ Социологи давно объясняют «тефлоновость» рейтинга Путина тем, что этот рейтинг не имеет к личности Путина никакого отношения. Он отражает потребность в символическом объединяющем центре на фоне резкой дифференциации общества. Путин все еще остается едва ли не единственной скрепой для этого общества, которое боится своего нового состояния.
■■
■ Фото: А. Махонин/Ведомости
■■
■ Опросы таких разных социологических служб, как ВЦИОМ и «Левада—центр», показывают постепенное снижение оценок, даваемых россиянами личности Путина и его действиям на посту президента. По данным ВЦИОМа, постоянно растет лишь число считающих Путина опытным политиком (и ведь действительно с каждым годом он работает на своем посту все дольше). Остальные положительные оценки стагнируют после пика в 2007 г. Все меньше тех, кто считает его энергичным и решительным, настоящим лидером, способным навести порядок, принципиальным, честным и порядочным. В октябре подросла доля тех, кто полагает, что большинство путинских предвыборных обещаний выполняется, — до 32% (в январе было 16%, в апреле — 21%). При этом 46% считают, что выполнена лишь часть обещаний, а большинство не реализовано, а 17% — что Путин не выполняет обещания.
■ Данные «Левада—центра» говорят о том, что в основном благоприятное мнение о Путине было у 80% респондентов в апреле 2008 г., у 60% — в мае 2012 г., у 47% — в августе 2013 г. Снижается доля тех, кто испытывает восхищение или симпатию к президенту, и растет доля безразличных, настороженных и тех, кто не может сказать о нем ничего хорошего.
■ Действия президента на его посту в основном поддерживали 77% в мае 2008 г., 57% в мае 2012 г. и 44% в августе 2013 г. До 22% выросла доля тех, кто действия президента в основном не поддерживает.
■ Тем не менее общий рейтинг доверия к Путину остается примерно на одном высоком уровне (сейчас — около 62—64%). По данным опросов «Левада—центра», главным объяснением этого доверия стала безальтернативность фигуры Путина — 42% в 2013 г.; 14% объясняют доверие тем, что Путин успешно работает, 36% — надеждой на то, что он справится с проблемами страны.
■ Рейтинг начнет отражать реальное доверие лично к политику Путину тогда, когда общество созреет и его члены начнут действовать самостоятельно, будут самоорганизовываться и чего—то добиваться. Пример такого поведения мы наблюдали в гражданской активности конца 2011 — начала 2012 г. Однако она более или менее успешно задавлена властью, и сейчас здесь тоже наблюдается стагнация.
■ Тем не менее постепенное ухудшение оценок действий Путина и возложение лично на него ответственности за проблемы в стране (в 2012 г. впервые доля считающих его ответственным превысила 50%, по данным «Левада—центра») волнуют Кремль. Все это не сказывается на общем рейтинге (и на электоральном рейтинге), пока нет какого—то масштабного кризиса, но в случае кризиса риск потери управления велик.
■ На фоне стагнации в экономике делиться рентой с обществом становится все труднее, и поэтому Кремль продолжает ограничивать возможности оппозиции и пытается формировать новую повестку, в которой главный пункт — поиск внутренних и внешних врагов.

 Отправлено: 23.10.13 18:05. Заголовок: Ведомости — И. Клишин. Власть не поспевает за обществом

■ 23—10—2013

Власть не поспевает за обществом

Информация проходит сначала все инстанции снизу вверх, а потом долго спускается обратно, что делает вертикаль неэффективной



То, что произошло в Западном Бирюлеве 20 октября, стало неожиданностью как для политического класса, так и для интеллигенции по простой причине: эти беспорядки выросли и созрели, образно говоря, на другой планете. На медийной площадке, от которой вышеупомянутые страшно далеки, — «В контакте».
Средство сообщения и есть само сообщение. Так, у нас Twitter, сервис моментальных сообщений, подменил не очень эффективных социологов, а Facebook стал протезом парламента — даже не виртуальной Думой, а именно что Советом народных депутатов 2.0.
«В контакте» же, кроме реального воспитания подрастающего поколения, формирует еще и наше протогражданское общество. Разбивка на небольшие онлайн—сообщества (гильдии или соседства) воссоздает горизонтальные связи, разрушенные при стремительной урбанизации в середине прошлого века.
Жители Западного Бирюлева, которые попали туда кто после расселения центра Москвы, кто из очередников 20 лет назад, а кто из Рязани и Караганды, были физически в короткий промежуток времени вброшены на единое пространство, где им было предложено сосуществовать. И именно соцсеть «В контакте», где и распространилась информация о народном сходе, позволила им сделать первый шаг к формированию своей западнобирюлевской микроидентичности и созданию того, что по—английски называется grassroots movement (инициатива снизу).
Сама архитектура «В контакте» способствует возникновению таких местных движений протеста, возмущению горизонтальных сообществ против неэффективности вертикали власти. Ни Facebook, ни Twitter не имеют подобной географической локализации в России и вряд ли в ближайшем будущем будут иметь.
Другое дело, что к мониторингу и превентивному решению подобных проблем левиафан российской власти по—прежнему не готов. Решения принимаются уже постфактум и часто с сильной задержкой.
Ведь в случае с Западным Бирюлевом практически не использовались закрытые площадки (разве что футбольными фанатами, но об этом нам достоверно неизвестно) и еще к утру 20 октября было известно о проведении народного схода и основные СМИ предупреждали о возможном повторении Манежки, однако, как можно было заметить, полиция оказалась практически не готова к силовому развитию событий. Лишь к вечеру следующего дня правоохранители смогли задержать сотни подростков, устроивших через ту же «В контакте» новый сход на «Пражской».
Особенно наглядно неспособность российской полиции оперативно считывать информацию даже из открытых источников проявилась еще во время так называемых народных гуляний в мае 2012 г., когда протестовавшие координировали свои перемещения публично — в Twitter, а ОМОН запаздывал за ними на 1—2 часа.
Неповоротливая система, при которой информация проходит сначала все инстанции снизу вверх, а потом спускается обратно вниз, делает вертикаль не просто неповоротливой, но еще и попросту неэффективной в таких ситуациях. А значит, и дальше локальные сообщества будут «внезапно» для сторонних наблюдателей вспыхивать. И если не сломать эту порочную модель их восприятия, со временем тушить их будет все сложнее.
■
■ Автор — Илья Клишин, шеф—редактор сайта телеканала «Дождь»

 Отправлено: 28.10.13 20:45. Заголовок: Ведомости — В. Кашин. Миграция и связь с реальностью

■ 24—10—2013

Миграция и связь с реальностью

В России невозможно с завтрашнего дня организовать жизнь «как в Европе»

Реакция российской интеллектуальной элиты и российского правительства на беспорядки в Бирюлеве была предсказуемой и отличалась от предыдущих эпизодов с беспорядками на национальной почве, возможно, лишь масштабом. В многочисленных публицистических выступлениях доказывалась польза миграции, развенчивались мифы и, конечно, предавалась проклятию коррупция — корень всех бед.
■■

■■
Именно с национальным вопросом, а отнюдь не с проблемами коррупции или зажимом демократии связаны практически все случаи массового насилия в нашей стране после 1993 г. Фото: Илья Варламов / РИА Новости
■■
■ Российские власти наказали наиболее активных участников беспорядков, провели ряд показательных антимигрантских рейдов и подготовили несколько косметических законопроектов, ужесточающих миграционный режим. Но введение виз нецелесообразно, поскольку это оттолкнет от России бывшие союзные республики, а их нужно приближать, заявил президент Владимир Путин.
■ Таким образом, нет никаких предпосылок для того, чтобы российская миграционная политика существенным образом изменилась. Речь идет между тем о едва ли не самом провальном аспекте развития постсоветской России. Именно с национальным вопросом, а отнюдь не с проблемами коррупции, преступности, плохой экономикой или зажимом демократии связаны практически все случаи массового насилия в нашей стране после 1993 г.
■ Если подходы к миграции в своих основах не меняются, то российское общество меняется на глазах. Славянское население бывшего СССР длительное время демонстрировало крайне низкие навыки самоорганизации для защиты своих интересов и полное отсутствие способности к организованному, массовому насилию. Уже беспорядки в Таллине в 2007 г. из—за переноса памятника (Бронзового солдата) показали, что с выходом на политическую арену постсоветских поколений русских многое изменится. У «взрослых» опыт жизни в СССР сформировал неспособность к самоорганизации, страх перед общественной активностью и неверие в собственные силы. Новые поколения свободны от этого наследия.
■ Представители верхушки среднего класса мегаполисов самоорганизуются под политическими лозунгами и наращивают свою активность главным образом в рамках существующей политической системы. В отличие от них представители менее благополучных слоев населения реагируют на проблемы, которые затрагивают их непосредственным образом, и прежде всего на вопросы, связанные с их личной безопасностью. Современные технологии неизмеримо упростили организацию совместных действий для людей, не имеющих доступа к СМИ и серьезного образования. И, очевидно, их реакция на проблемы будет носить гораздо более острый характер.
■ Российская общественная мысль постоянно оперирует вырванными из контекста примерами из иностранной практики, и ссылки на западную практику в миграционной сфере — наглядный тому пример. Западноевропейские страны и США проводят свою нынешнюю миграционную политику в условиях общества, государства и его институтов, находящихся на определенном уровне развития.
■ Никто не имеет права ожидать от жителя условного Бирюлева, чтобы он относился к мигрантам как француз или голландец, потому что полиция и суды в Бирюлеве совсем не голландские. Как, кстати, и система социального обеспечения. В отличие от европейца средний россиянин не ощущает защиты от возможных негативных последствий миграции. Европейский опыт миграционной политики сам по себе спорен и является предметом дискуссий. Однако, чтобы иметь хотя бы те небольшие шансы на успешную интеграцию мигрантов, которые есть в Западной Европе, Россия должна обладать и соответствующим уровнем политического и социально—экономического развития.
■ Это вполне достижимо — через 30—40 лет упорного труда. Сегодняшняя Россия — развивающаяся страна со всеми сопутствующими особенностями, включая нелепые законы, непрофессиональную и коррумпированную полицию и некачественный госаппарат. По ВВП на душу населения она сравнима с бедными членами ЕС — несколько ниже Польши, но выше Болгарии и Румынии. Фактически же — в силу географического разнообразия — она сталкивается во многих областях с более серьезными проблемами развития. Много ли известно примеров успешной интеграции азиатских трудовых мигрантов в этих странах? Нет, поскольку в Европе они сами являются крупными экспортерами рабочей силы и имеют проблемы с собственными этническими меньшинствами вроде цыган в Чехии и Румынии или русскоязычных в Балтии. В более бедных странах третьего мира вроде Индии или государств Ближнего Востока межэтнические беспорядки вообще являются частым явлением. Периодически они происходят даже в коммунистическом Китае.
■ Довольно бесполезно убеждать жителей условного Бирюлева, что вокруг мигрантов сложилось много мифов, ссылаться на полицейскую статистику и мировой опыт. Полицейская статистика преступности даже в развитых странах имеет весьма причудливое отношение к реальности. В условиях развивающихся стран вроде России такую связь вообще бывает сложно проследить, особенно если речь идет о преступлениях вроде мелких краж, побоев и изнасилований.
■ Игнорирование растущей национальной напряженности неизбежно приведет к тому, что беспорядки будут не только повторяться, но и становиться все чаще и тяжелее по последствиям.
■ России рано или поздно придется сделать то, чего хочет большая часть населения: ввести визы для жителей Таджикистана, Узбекистана и Азербайджана; жестко регулировать миграционные потоки, отдавая предпочтение представителям родственных России культур; специальным образом подавлять этнические преступные группировки. Вопрос только в том, когда российские власти и российская элита признают очевидное. В России невозможно с завтрашнего дня организовать жизнь «как в Европе». Никакое «влияние в СНГ» не стоит подрыва внутренней безопасности государства.
■
■ Автор — Василий Кашин, эксперт Центра анализа стратегий и технологий

 Отправлено: 28.10.13 20:48. Заголовок: Ведомости — С. Бочарова, Л. Бирюкова. Как Россия будет контролировать трудовую миграцию

■ 23—10—2013

Как Россия будет контролировать трудовую миграцию

Президент и депутаты выдвигают новые идеи, как контролировать трудовую миграцию. Приезжим будет сложнее легально попасть в Россию и работать в ней. Станет больше нелегалов, уверен эксперт

Вопросы адаптации мигрантов решаются ФМС и Минрегионом, но позитивных изменений мало, констатировал вчера в Уфе на заседании совета по межнациональным отношениям президент Владимир Путин. «Возможно, стоит подумать о составлении «трудовых карт», определяющих потребности субъектов в дополнительной рабочей силе», — предложил президент. Сейчас существует система квот и заявок на трудовые ресурсы, а речь идет о более сбалансированной системе, учитывающей экономику и географию регионов (с учетом также рождаемости и оттока населения), разъяснил инициативу пресс—секретарь президента Дмитрий Песков.
■■
■ Фото: А. Махонин/ Ведомости
■■
■ Не дожидаясь составления карт, депутаты Госдумы уже выдвинули новые инициативы по регулированию трудовой миграции. Председатель комитета по безопасности Ирина Яровая и ее заместители Александр Хинштейн и Эрнест Валеев внесли вчера в Госдуму пакет законопроектов, ужесточающих контроль над миграцией из безвизовых стран. В частности, предложено ввести квоты на трудовые патенты, позволяющие иностранцам работать у физических лиц (нянями, сиделками и т. д.). Сейчас квотированы только разрешения на работу мигрантов, количество патентов не ограничено, это ведет к бесконтрольным изменениям на рынке труда, говорится в пояснительной записке, информации о местонахождении, здоровье, судимости примерно 1,2 млн людей, купивших патенты, нет, при этом есть основания полагать, что часть мигрантов использует документ не для работы, а для легализации своего пребывания в России.
■ Процедуру получения патента предложено ужесточить: мигрантам, в частности, придется представить уведомление от нанимателя с указанием примерной суммы вознаграждения и купить медицинскую страховку. Медстраховка может стать условием и для получения разрешения на работу, сейчас она требуется только высококвалифицированным иностранным специалистам. Для подтверждения знания русского языка претендентов на получение разрешения на работу могут обязать проходить собеседование — сейчас достаточно представить соответствующий документ. Та же процедура предложена для претендентов на патент — сейчас им не требуется такого подтверждения.
■ Принять на работу иностранца можно будет только в отсутствие зарегистрированного в службе занятости специалиста из числа граждан России, предлагает законопроект. Разрешенный срок пребывания мигрантов из безвизовых стран в России депутаты предлагают сократить вдвое: с 90 до 45 суток, а возможность регистрации по месту пребывания ограничить учетной нормой жилья на человека.
■ Эти меры позволят контролировать привлечение и использование иностранной рабочей силы, создадут гарантии общественной безопасности и защитят трудовые права граждан России, а последняя — предотвратит появление «резиновых квартир», считают авторы документа.
■ Все это лишь увеличит число нелегалов, предупреждает правозащитница Светлана Ганнушкина, регистрация по норме, которая устанавливается для постановки граждан на очередь нуждающихся в улучшении жилищных условий, будет препятствовать законному пребыванию в России гостей из других стран, еще часть приезжих лишится законного статуса в случае ограничения разрешенного срока пребывания в стране, а квотирование патентов приведет только к тому, что няни и сиделки, как раньше, будут вынуждены выезжать из страны и въезжать заново, продолжая работать нелегально, и никто не сможет доказать, что эти люди работают, а не гостят у россиян.
■ Возможности въезжать в Россию в любой момент иностранцы из безвизовых стран могут лишиться: руководитель ФМС Константин Ромодановский на совещании в Уфе предложил ограничить срок их пребывания в стране 90 днями в течение полугода.
■
■ Авторы — Светлана Бочарова, Лилия Бирюкова

 Отправлено: 28.10.13 20:51. Заголовок: Ведомости — От редакции: Как работает образ врага

■ 24—10—2013

От редакции:

Как работает образ врага

Плохое внутреннее состояние государства привело к тому, что у России ухудшаются отношения с внешними партнерами

Образ врага, бывший долгое время умозрительной конструкцией — частью внутриполитической пропаганды Кремля, стремительно материализовался в лице среднеазиатской национальности. Внутриполитических успехов таким способом власти пока не удается достичь, но на фоне низкого качества государства это приводит к росту проблем во внешней политике — Россия все делает для того, чтобы стать образом врага для все большего числа других стран.
■■
■ Фото: Reuters
■■
■ МИД Киргизии официально выразил озабоченность в связи с нарушением процессуальных норм при задержании в Москве граждан Киргизии после событий в Бирюлеве. Российские органы власти не сообщают киргизским дипломатам о задержаниях, что нарушает Венскую конвенцию о консульских отношениях. Киргизов все чаще привлекают к суду, где решения выносятся «до начала самого судебного процесса, без детального и объективного изучения материалов; в результате этого в судах, по экспертным оценкам, 99% мигрантов выдворяются за пределы России и подвергаются административным штрафам», говорится в заявлении.
■ У среднеазиатских союзников России может появиться еще больше озабоченности, поскольку тема ограничения трудовой миграции набирает популярность у московских политиков и чиновников. Министр внутренних дел рапортует о росте числа преступлений мигрантов, его московский подчиненный требует до конца года проверить все квартиры на предмет наличия нелегалов, ФМС ждет полномочий на проведение дознания по делам об организации незаконной миграции, депутаты Госдумы пишут проекты ужесточения правил приема мигрантов на работу.
■ Президент Путин на заседании совета по межнациональным отношениям попытался одновременно поддержать противоположные тезисы.
■ По его словам, попустительство незаконным действиям недопустимо; в межнациональных конфликтах виноваты местные власти; большинство конфликтов — бытовые, но используются экстремистами для нагнетания межэтнической напряженности.
■ Местные власти, может, и виноваты — однако их полномочия и финансы давно урезаны центром. Политическим использованием мигрантской темы занимались последние полгода высшие чиновники и федеральные политики. Для этого были конкретные поводы, например выборы мэра Москвы, и общие причины — ухудшение социально-экономической ситуации в стране, рост недовольства действиями центральной власти со стороны населения.
■ Долгое время образ врага, востребованный властной пропагандой, был несколько умозрителен: это были либо абстрактные американцы, либо заменяемые шпроты, молоко, конфеты, вино из соседних стран. Но в этом году тема «вредных мигрантов» стала основной в публичной риторике власти. Мигрантов начали гонять — в полном соответствии с уровнем судебной, правоохранительной и внешнеполитической инфраструктуры. В итоге плохое внутреннее состояние государства привело к тому, что у России ухудшаются отношения с внешними партнерами. Уже можно говорить о том, что планы евразийской политической кооперации подорваны внутренней антимигрантской политикой. Никуда не делись и другие внутренние конфликты, мешающие международной интеграции страны: борьба с гомосексуалистами, экологическими активистами, иностранными агентами среди НКО и экспертов и т. д. Чужие при столкновении с Россией получают такой заряд бодрости, что долго еще не захотят дружить.

 Отправлено: 28.10.13 20:53. Заголовок: Ведомости — Е. Ходжаева. Чем конкретно занимались участковые в Западном Бирюлеве

■ 24—10—2013

Чем конкретно занимались участковые в Западном Бирюлеве

Существующая система открытости ничего общего с реальной открытостью и прозрачностью не имеет, а лишь симулирует ее

Недавняя реформа МВД предполагала повышение прозрачности работы полиции. По замыслу авторов наиболее открытым для населения подразделением должна оказаться служба участковых уполномоченных (у которой нет ни секретности оперативно—розыскной деятельности, ни тайны следственных действий и основной задачей которой является профилактика преступности). Именно участковых гражданам положено знать в лицо, именно к ним мы должны прежде всего обращаться за помощью, и именно отчеты об их работе МВД публикует открыто в интернете.
■■
■ Фото: PhotoXpress
■■
■ Передо мной 15 информационно—аналитических записок о работе в течение девяти месяцев 2013 г. конкретных участковых Западного Бирюлева за подписью уволенного недавно начальника отдела МВД подполковника Г.А. Каверина. Кроме того, на том же сайте УВД по ЮАО г. Москвы размещены отчеты врио начальника отдела участковых уполномоченных майора В.Н. Селезнева за первое полугодие. Из последнего документа мы узнаем, что всего в Западном Бирюлеве работает 18 участковых и одна позиция старшего участкового остается вакантной. Сразу бросается в глаза высокая текучесть кадров в этом подразделении: каждый третий (шесть человек) из участковых работает в своей должности меньше года.
■ Все 15 записок составлены стандартно, меняются лишь фамилии и отчетные цифры—показатели. За этим не разглядеть ни опыта работы полицейского, ни его усилий. Формально мы можем узнать, имеют ли сотрудники службы дисциплинарные взыскания, сколько преступлений они раскрыли и сколько выявили административных правонарушений за девять месяцев работы в 2013 г. Однако без знания законов и аббревиатур невозможно оценить объем и содержание работы участковых.
■ Вот, например, загадочное АППГ, не говорящее обычному человеку без расшифровки ничего, а для сотрудника полиции значащее очень много. Именно на расчетах АППГ (аналогичных показателей предыдущего года) зиждется вся «палочная» система МВД. Мы обнаруживаем в записках, что по административным правонарушениям практически у всех сотрудников наблюдается снижение этого показателя, т.е. в 2013 г. их было выявлено значительно меньше, чем в предыдущем, за исключением четырех новичков, у которых этого АППГ пока просто нет. «Ну и что это значит? — спросит житель Западного Бирюлева. — Хуже стали работать участковые или лучше?» Ответа на это у составителей документов нет. Указано, что для снижения есть единые для всех участковых, но не названные «субъективные и объективные причины», не зависящие от сотрудников полиции и опять же не названные изменения в законодательстве. Сотрудники МВД или юристы, может быть, и догадаются, о чем речь. А граждане не поймут, ну и не важно.
■ Чтобы осознать не только количество, но и содержание работы, гражданам нужно вооружиться Административным и Уголовным кодексами — в записках есть только указания номеров статей. Без их расшифровки не понять, что подавляющее большинство (63%) административных правонарушений, выявленных 15 участковыми, приходится на нарушения пешеходами и пассажирами правил дорожного движения.
■ Если вы не юрист, то будьте добры, учите Уголовный кодекс, иначе не поймете, какие преступления участковые раскрыли в Западном Бирюлеве. Если же знать не только номера, но и содержание статей УК, то станет ясно, что из 43 названных в записках раскрытых преступлений самое распространенное (11 случаев) — это уклонение от уплаты алиментов по решению суда. По пять преступлений приходится на побои и использование подложных документов. Третье место по раскрытиям службой участковых уполномоченных (четыре преступления) занимает оскорбление представителя власти. Встречаются также раскрытия участковыми угроз убийством и краж: по три раскрытия за девять месяцев. Из записок мы также знаем, что всего на территории, контролируемой этими 15 участковыми, совершено (читай: зарегистрировано как совершенные) 313 преступлений. И по каждому сотруднику службы сообщается достигнутый им уровень раскрываемости — от 53 до 2,7%. Причем каждый сравнивается со средним уровнем раскрываемости по отделу и по управлению в целом.
■ Но это ли интересно жителями Западного Бирюлева? На мой взгляд, гражданам важнее понимать, сколько преступлений вообще раскрыто, и не важно при этом — самим участковым или кем—то другим. Жителям также интересно, какие именно преступления остаются нераскрытыми совсем, чтобы каким-то образом соотнести свое представление о криминальной ситуации своего района с информацией от МВД. Но таких сведений в записках мы не находим.
■ Если жители понимают загадочное КУСП (книга учета сообщений о происшествиях), они узнают, что значительное число отказов в возбуждении уголовных дел на основании таких сообщений выносится самими же участковыми. При соотнесении этой информации с тем, что успешность сотрудника полиции оценивается по показателю раскрываемости, для читающего становятся очевидными причины усилий их участковых по сокрытию реальности преступной жизни в районе.
■ Узнают ли жители Западного Бирюлева о профилактике преступлений, которые должны вести участковые? Напомним, им такая деятельность вменяется в круг прямых обязанностей. Конечно, узнают, но не многое. Во—первых, в конце записки им кратко сообщают, сколько людей было поставлено каждым сотрудником на профилактический учет. Кто эти люди и каковы особенности профилактической работы с ними, из записок не ясно. Во—вторых, граждан информируют, сколько процентов квартир «отработал» (читай: обошел) участковый за девять месяцев. Кто—то много — больше половины, кто—то мало — меньше десятой доли. Известна и цель поквартирного обхода: уговорить население обзавестись металлическими дверьми, а также установить охранную сигнализацию. В конце записки по каждому из участковых сообщается, сколько было им принято заявлений по поводу установки квартир жителей Западного Бирюлева на загадочное ПЦО (пункт централизованной охраны). Становится ясно, что вся профилактическая работа с населением сводится к обеспечению отдела вневедомственной охраны работой, а родного ведомства — деньгами. Кстати, заявлений собрали мало: всего 58 штук на 15 человек за девять месяцев.
■ Этот краткий обзор отчетности МВД о работе лишь нескольких сотрудников в одном лишь районе Москвы показывает, что существующая система открытости ничего общего с реальной открытостью и прозрачностью не имеет, а лишь симулирует ее. Все эти информационные записки лишь элемент внутренней отчетности, который выкладывается для всеобщего ознакомления. По формату и содержанию это тексты не для граждан, они составлены для начальства.
■ Если спросить себя, какая могла бы быть открытость МВД — пусть даже маленькой его части в лице участковых — с точки зрения самих граждан, сразу рисуется обратная картина. Стандартизированная информация о количественных показателях достижений представителей этой службы на поприще «раскрытий» и «выявлений», конечно, важна, но она должна быть понятна людям. Если мы хотим реальной открытости и публичности участкового — пусть это будет его живое обращение, пусть это будет его текст, его видеоинтервью, в котором он расскажет сам о своей работе, о трудностях, которые он ежедневно решает. Жителям важно понять, кто их участковый, сможет ли он их защитить и помочь в трудной ситуации. Решает ли он задачу по охране порядка в рамках отведенных ему законом компетенций и как решает — репрессивными или профилактическими мерами. То есть людям важна информация о качестве работы участкового, а не о количественных показателях, которые так значимы для его руководства.
■
■ Автор — Екатерина Ходжаева, научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт—Петербурге

 Отправлено: 30.10.13 22:28. Заголовок: Ведомости — От редакции: «Пора валить» — от слов к делу переходят немногие

■ 25—10—2013

От редакции:

«Пора валить» — от слов к делу переходят немногие

Уезжают образованные, умные и обладающие доходами — т.е. те, кто очень бы пригодился российской экономике

На совещании председателей избиркомов в Подмосковье председатель московской городской комиссии Валентин Горбунов заявил, что за рубежом постоянно проживают, по неофициальным данным, 17 млн россиян и эта цифра растет (официально на консульском учете — 1,8 млн). Горбунов, конечно, озабочен низкой явкой на выборах; кроме того, он объяснил, что взял цифру из СМИ. И цифра, и высокий пост назвавшего ее чиновника заставляют вспомнить алармистскую тему «пора валить», ставшую популярной в рунете после рокировки Путина и Медведева в сентябре 2011 г. Повалили или нет?
■■
■ Фото: Fotolia/PhotoXpress
■■
■ О желании уехать заявляют 22% опрошенных («Левада—центр»), но это абстрактное желание. Конечно, массовой эмиграции нет, однако растет качество эмигрирующих.
■ Есть проблема со статистикой: отъезжающих трудно учитывать в стране отъезда — далеко не все из них официально отказываются от гражданства или оповещают миграционную службу о том, что их некоторое время не будет дома. Замдиректора Института демографии НИУ ВШЭ Михаил Денисенко, изучающий статистику стран, принимающих мигрантов из России, пишет, что в 2003—2010 гг. только по 14 странам отток населения из России был в 2,7 раза выше, чем по данным российской статистики; в целом за эти годы эмиграция из России должна была превысить 500 000 человек.
■ Казалось бы, даже несовершенная внутренняя статистика свидетельствует о резком росте числа отъезжающих: по оценке Росстата, за январь — август 2013 г. из России выбыло 116 220 человек (за январь — август 2012 г. — 77 212, за весь 2011 год — 36 774). Однако к этим данным надо относиться осторожно, так как два года назад у Росстата поменялись критерии оценки миграции и теперь в число выбывших могут попадать иностранцы, которые находились в России более девяти месяцев.
■ Цифру 17 млн российских граждан за рубежом Денисенко называет фантастической. Все—таки основное число людей выехало из России в 1990—е, когда в западных странах работало много принимающих программ. В 2000—е большинство из них закрылись, поток эмигрантов упал. Но миграция стала более селективной.
■ Конечно, есть громкие политические истории — отъезд Сергея Гуриева, Гарри Каспарова, участников оппозиционных движений, опасающихся полицейского преследования.
■ Есть странные истории, например заявление немецкого посла Ульриха Бранденбурга о том, что за семь месяцев 2013 г. более 11 000 граждан России попросили политического убежища в Германии, 90% из них — чеченцы. Возможно, это следствие работы неких мошенников, обещавших жителям Чечни землю и деньги в Германии.
■ Но в целом современная логика отъезда соответствует требованиям международного рынка труда. Уезжают сейчас молодые, умные и обладающие доходами — т.е. те, кто очень бы пригодился российской экономике. Социологи подтверждают: по данным Центра социологических исследований РАНХиГС, к трудовой миграции за рубеж не готово более 90% россиян. Но около 10—15% рассматривают эмиграцию как потенциальную возможность трудового развития — и это наиболее экономически активные и уже успевшие состояться люди.

 Отправлено: 30.10.13 22:31. Заголовок: Ведомости — К. Сонин. Дело не в мигрантах

■ 28—10—2013

Дело не в мигрантах

Повышение качества работы государственных органов и сокращение их размера — правильный способ борьбы с проблемами миграции



■ С точки зрения экономиста, события в Бирюлеве вернули дискуссию о том, нужны ли Москве трудовые мигранты, туда же, где она была и раньше, лишь слегка сдвинув акценты. Если ввести дополнительные ограничения на приезд и проживание мигрантов в городе, в чем бы эти ограничения ни выражались — во введении виз или в увеличившихся поборах во время проверки документов, эти ограничения приведут к росту издержек у фирм и отчасти к росту цен и, значит, к снижению благосостояния москвичей. Конечно, эту цену — жить чуть хуже, но при меньшем количестве мигрантов в городе — можно заплатить, но считать, что ее нет, неправильно.
■ Все очень просто. Зарплата определяется в равновесии, в котором спрос на труд со стороны работодателей равен предложению труда со стороны людей. Если предложение каким—то образом ограничено, это может привести только к росту зарплат, т.е. издержек фирм. В случае трудовых мигрантов этот рост будет разным в разных отраслях — сильнее всего вырастут издержки фирм, которым требуется много дешевой рабочей силы. Рост цен, к которому приведут эти изменения, не будет столь большим, что кто—то, заглянув в кошелек, ахнет, и тем не менее последствия будут негативными.
■ Юлия Латынина, обозреватель «Новой газеты» и давний сторонник ограничения миграции, написала на прошлой неделе о том, что большой спрос на дешевую, неквалифицированную рабочую силу, нынешних трудовых мигрантов, — оборотная сторона низкой производительности труда, ключевого экономического параметра, по которому наша страна в разы отстает от мировых экономических лидеров. Что такое низкая производительность труда? Самый простой пример: на российском предприятии требуется на единицу производимой продукции больше бухгалтеров (потому что налоговые органы неэффективны) и охранников (потому что неэффективна полиция), чем у аналогичного предприятия в Америке или Европе. Если бы в Москве в кафе не было охранников (как их нет в развитых странах), освободились бы тысячи рабочих рук и последствия запрета на миграцию были бы менее чувствительными.
■ Вторая российская (и особенно московская) сложность, усиливающая проблемы на рынке труда, — наличие множества «рентных» рабочих мест. Если присмотреться, в городе и стране огромное количество низкооплачиваемых бюрократов — при этом слишком велики не только размеры госорганов, раздутые благодаря ценам на нефть в 2000—е, но и штаты крупнейших госкомпаний, являющихся монополиями в своих отраслях. Это, возможно, повышает удовлетворенность граждан уровнем жизни (они получают низкую зарплату за ненужную и низкоквалифицированную работу), но фактически вычитает их всех из рынка труда. Если бы они были на рынке, ограничения миграции не так бы сильно сказывались на издержках фирм.
■ Так что повышение качества работы государственных органов и сокращение их размера — правильный способ борьбы с проблемами, связанными с присутствием трудовых мигрантов.
■
■ Автор — Константин Сонин, профессор Высшей школы экономики; мнение автора является его личной точкой зрения

 Отправлено: 25.11.13 21:04. Заголовок: Свободная Пресса — А. Артёмов. Воруют…

■ 22 ноября 2013 года | Александр Артёмов

Воруют…

При массовых масштабах воровство из криминальной проблемы превращается в проблему политическую

■ Фото ИТАР—ТАСС/ Сергей Карпов
Общепринято, что крылатую реплику, процитированную в заголовке, ввел в обиход в качестве наиболее общей характеристики российской действительности Карамзин. С его легкой руки она и ныне с какой—то бравадой почти повсеместно употребляется по всякому поводу. Правда нынче чаще всего с благородным негодованием — лишь по отношению к поведению чиновничества. И первопричину всех проблем во всех сферах жизни общества многие искренне пытаются найти только здесь. С чиновничьими взятками все ясно — это вульгарный криминал. Сажать без разговоров. Но ведь множество аспектов жизни никак с чиновничеством не связаны. А там—то что? Проблем нет? Надо бы приглядеться повнимательнее.
■ То, что в просторечии именуется воровством, Уголовный кодекс Российской Федерации определяет как хищение, то есть «совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного …, причинившие ущерб собственнику» (статьи 158—161). Причем трактует это изъятие достаточно широко. Это не только банальное деяние в форме умыкания чужого добра через форточку. Но это и обман, и злоупотребление доверием, и неисполнение договорных обязанностей.
■ Ну, с прямым обманом все более-менее понятно. Обещал 100% прибыли за три месяца, сбежал, деньги безвозмездно пропали — вульгарное мошенничество (ст. 159 УК РФ) типа пирамиды МММ, пожалуйте на лесоповал. Но ведь, если вдуматься, внешне благопристойное действо — заключение и «исполнение» контракта на строительство бани — при тех обстоятельствах, что подрядчик исполняет контракт «на отвяжись», может нанести не меньший ущерб, чем пирамида. Если подрядчик назначит цену, как за резную избушку из красного дерева, а по небрежению или умыслу построит сарай из прелого баланса. Тут, вроде, «изъятие имущества» не совсем «безвозмездное» — какой—никакой сарай все—таки стоит, но для заказчика разница невелика: налицо ущерб как материальный, так и моральный. А в обычаях делового оборота это по нынешним временам считается чуть ли не в порядке вещей.
■ Так что с точки зрения экономики в широком смысле воровство можно рассматривать как любое противоправное корыстное причинение ущерба гражданину в виде неэквивалентного обмена.
■ И вот вариантов такого неэквивалентного обмена в нынешней российской действительности несть числа. И на любой вкус. На высшем уровне здесь и хитроумные схемы дополнительных эмиссий, размывающих доли акционеров, и выстраивание замысловатых конструкций из инжиниринговых компаний, аутсорсинга, суб—, суб—, субподрядчиков, торговых домов при застройке и поставке продукции, приводящее к многократному удорожанию многомиллиардных государственных программ. На уровне попроще — завышенные тарифы на безобразно оказываемые услуги транспорта, ЖКХ, связи. И на этом фоне упоминать такие банальности, как обнаружение в консервной банке с надписью «высший сорт» пищевых отходов, вроде уже и неловко. Но результат всех этих «операций» один — прямой ущерб потребителей.
■ Было бы несправедливым упомянуть прелести неэквивалентного обмена только со стоны предпринимательского сообщества. А ведь учителя, ставящие 100 баллов за ЕГЭ по русскому языку ученикам, вообще не говорящим по—русски, врачи, назначающие лекарства, которые не лечат, слесаря в автосервисе, заливающие в мотор отработку, и многие иные — имя им — Легион… Результат их трудов для ближних — тот же ущерб.
■ К слову сказать, нанесение ущерба наблюдается не только при упомянутых выше взаимоотношениях типа «производитель — клиент», но и внутри хозяйствующих субъектов по оси «работодатель — работник». Честно говоря, стенания господина Потапенко, не совсем уж беспочвенны. Пустопорожнее времяпрепровождение топ—менеджмента на многочисленных «деловых переговорах», в результате которого предпринимателю предъявляется договор на невыгодных условиях, бестолково организованная логистика либо несвоевременно осуществленная поставка, действительно не стоят тех денег, что требуют себе нынешние «манагеры».
■ Было бы ошибочно идеализировать и всех «угнетенных трудящихся». Среди них достаточно много людей, которые тащат у работодателей строительные материалы, сливают бензин, совершают на служебных машинах «левые» рейсы. Ну, это прямая уголовщина. А имеет место быть и, вроде бы, вполне невинное висение в интернете в рабочее время, простои, пока не видит прораб, а то и вместе с прорабом. Да и недовинченные фитинги, заколоченные, а не завинченные болты — того же порядка. Вроде, прямо и не подпадает под Уголовный кодекс. Но ведь с точки зрения экономики — это хищение оплаченного рабочего времени, то есть нанесение ущерба работодателю.
■ А вот теперь надо бы обобщить. Функционирование любого хозяйственного механизма (это написано в любом учебнике экономики) осуществляется в результате взаимообмена товаров и услуг, предлагаемых предпринимателями на потребительском рынке, с одной стороны, и труда, предлагаемого домохозяйствами, на рынке ресурсов. Эти потоки образуют замкнутый цикл. Для успешного функционирования экономики необходимо, чтобы встречный денежный поток был эквивалентен потоку товаров, услуг и трудовых ресурсов. Но если выясняется, что с обеих сторон этого обмена — предпринимателей и домохозяйств — наблюдаются массовые явления (автор подставит свою седую голову под побитие камнями, если упомянутые им деяния носят единичный характер) неэквивалентного обмена, проще говоря — взаимного воровства, то очевидно, что объем товаров и услуг в натуральном выражении на каждом цикле обмена будет меньше объема денег, который должен был бы выражать их ценность. А это, собственно, и есть инфляция. И никакие чисто монетарные мероприятия не в силах устранить фундаментальную причину ее возникновения — вульгарное воровство.
■ Но, с другой стороны, коль скоро кража происходит с обеих сторон обмена, то можно предположить, что, в конце концов, обмен — эквивалентный? Просто он каждый раз устанавливается на новом уровне. Надо только найти методики правильного вычисления этого уровня и руководствоваться ими. Собственно, это и предлагает, например, чикагская школа экономики. В основе ее метода лежит накопление и обработка статистической информации о состоянии хозяйственной системы. Поэтому приверженцы этой школы считают, что ничего неприятного не происходит. Статистика, дескать, все учтет. Можно предположить, что они еще более воодушевятся на фоне присуждения лидеру этой школы Юджину Фама Нобелевской премии по экономике в 2013 году.
■ Но «чикагские» экономисты лукавят, то ли добросовестно заблуждаясь, то ли уклоняясь от прямых ответов. Ведь статистика — феноменологическая наука, которая по определению не ставит перед собой задачи вскрытия каких—либо фундаментальных причинно—следственных связей. Поэтому с точки зрения статистики масштабное снижение затрат, приведшее к росту нормы прибыли, — это просто показатель экономической эффективности. А чем достигнуто это снижение затрат — то ли внедрением прорывной технологии или филигранной логистикой, то ли банальным использованием ворованного сырья — статистика не хочет, да и не может, видеть. Следовательно, статистические методики не могут дать никаких рекомендаций по поводу действий в тех случаях, когда экономика начинает пробуксовывать.
■ Здесь следует учитывать одно фундаментальное обстоятельство. Можно делать вид, что все вполне пристойно. Можно с помощью удачного применения статистических методов исчислять каждый раз новый баланс и печатать нужное количество денег. Но никому еще не удавалось в течение сколь—нибудь продолжительного времени нарушать закон сохранения материи. А это значит: сколько бы стороны не отчитывались друг перед другом и перед обществом о росте экономики в финансовых показателях, взаимное воровство приводит к предсказуемому результату — экономика начинает сжиматься в показателях физических. Собственно, та же статистика это бесстрастно показывает: фиксируемый рост в 1,8% при ежегодной инфляции в 4—6% ни что иное как рецессия. И это только официальные данные по инфляции на основе каких—то загадочных методик. Даже беглый взгляд на ценники в магазинах дает картину гораздо более серьезной инфляции по потребительским товарам на уровне 10—15%.
■ На это можно бы не обращать внимания, если бы субъекты взаимного воровства были идентичны. Тогда действительно не имеет значения, каким количестве денежных единиц будет выражен объем объекта обмена (и обмана). Но субъекты обмена существенно не идентичны. Причем с обеих сторон. И вот здесь на сегодняшний день не существует вообще никакого согласия ни среди социологов, ни среди практикующих политиков, ни среди самих участников обмена. Поэтому все попытки найти хоть какое—нибудь практически приемлемое решение на любых публичных уровнях заходят в тупик.
■ Только, например, очередной видный оппозиционер с пафосом пронегодует по поводу бедственного положения «отечественных производителей», как тут же Счетная палата либо прокуратура опубликовывает справку об очередной растрате очередных миллиардов долларов в какой—нибудь сугубо отечественной госкорпорации. Только руководитель одного социологического института уронит скупую слезу по поводу унизительной зарплаты университетского профессора, как в этой же самой телевизионной передаче руководитель другого социологического института с брезгливой усмешкой призовет «развенчать миф о нищете образования и медицины», ссылаясь на многомиллиардные теневые обороты в этих сферах.
■ Самое интересное, что все участники этой дискуссии излагают достоверные факты. Только почему—то никто не озвучит простой вывод: пропасть пролегла НЕ МЕЖДУ интересами различных профессиональных или возрастных групп, а ВНУТРИ каждой из них. И пропасть эта углубляется с каждым днем. Действительно задыхающийся от налогов законопослушный совладелец какой—нибудь научно—производственной фирмы и завсегдатай лас—вегасовского казино — это совершенно разные люди, хотя и принадлежат к одному и тому же предпринимательскому сообществу. Столь же глубока и ментальная пропасть между сутками стоящим у операционного стола хирургом и холеным медицинским боссом, расслабляющимся каждый уик—энд в апартаментах где—нибудь на Красном море, хотя оба они из одной и той же «коррумпированной» медицины. И материальным выражением этой пропасти является зашкаливающий за все мыслимые пределы децильный коэффициент.
■ Масштабы распространения деструктивного экономического поведения опасно недооценивать. Так, например, еще осенью 2011 года авторитетнейший российский адвокат Генри Маркович Резник в передачах Киры Прошутинской на канале ТВ—Центр, «НТВшники», «Поединок» на ВГТРК неоднократно высказывал мнение, что до 75% хозяйствующих субъектов участвуют в коррупционных схемах, связанных нарушениями установленных финансовых, технических либо правовых норм. В воскресной программе Владимира Соловьева 20.10.2013 года сенатор Сергей Лисовский фактически подтвердил подобную оценку, озвучив тезис о повсеместной распространенности и обыденности стереотипов противоправного поведения в хозяйственной деятельности.
■ А вот это уже серьезно. Ибо понимание тотального воровства рождает чувство тотального же недоверия членов общества друг к другу. И это фиксируют уже все виды социологических исследований. Чувство неудовлетворенности во всех традиционно понимаемых социальных группах распределено примерно одинаково. Поэтому сформулировать хоть сколь—нибудь внятные непротиворечивые тезисы с позиций любой из традиционных социальных групп представляется проблематичным.
■ Проблему можно обозначить следующим образом. Традиционно социология выделяет социальные группы предпринимателей, чиновничества, сотрудников силовых структур, наемных работников. Можно вспомнить еще традиционную дефиницию социальных групп по отраслям промышленности, по образовательному уровню, по месту жительства, по этническому признаку. Вот, пожалуй, и все. Эти социальные группы каким—то образом охарактеризованы. Выявлены их стереотипы поведения, мотивация, некоторые общие интересы. Исходя из интересов двух основных групп — предпринимателей и домохозяйств — причем в предположении добросовестного поведения с обеих сторон, выстроена экономическая система общества, разработаны методики ее учета и регулирующие механизмы. Ориентируясь на типовые мотивации традиционно понимаемых социальных групп, выстроена политическая и правовая системы, защищающие эти мотивы и интересы.
■ Но, признав в качестве ключевой и массовой проблему воровства, приходится учитывать, что воровство само по себе является игрой с нулевой суммой. Выгода кого—либо одного неизбежно является ущербом кого—либо другого. Именно ущербом, а не замедленным ростом благосостояния недостаточно успешных участников правоотношений, как это наблюдается в нормальных созидательных экономических системах. Осознание этого обстоятельства и приводит к обострению восприятия любых житейских коллизий. При этом следует иметь в виду, что проблема системного воровства приводит к формированию особой социальной группы — «потерпевших». Тех, которые, столкнувшись с неэквивалентным обменом, не компенсируют ущерб воровством у кого—либо другого. Части из них просто не у кого воровать в силу их пассивного положения в экономике (пенсионеры, несовершеннолетние, полностью нетрудоспособные), часть — не делает этого в силу убеждений. Таким образом, проблема искоренения тотального воровства во всех видах является коренным интересом только этой группы «потерпевших». Но в современной политической системе эта группа никак не охарактеризована, ее общие интересы и ценности не артикулированы. Ее представители диспергированы среди всех традиционных групп.
■ Существует мнение, что такие общие интересы, иначе говоря — идеологию, и не надо формулировать. В частности, интересы потерпевших защищает Уголовный и Гражданский кодексы. И этого достаточно. Но, если вдуматься, то по своей сути юстиция ориентирована на ситуации, когда случаи девиантного поведения являются единичными на фоне всей совокупности общественных коллизий. Только в этом случае юстиция в состоянии справиться с потоком исков, рассматривая каждый случай индивидуально с соблюдением всех процессуальных норм (так записано в законе). Но если поток коллизий неэквивалентного обмена станет сравним по масштабам с общим объемом сделок, система встанет в ступор. Тем более, что масса событий, являясь по своему содержанию фактически хищением, формально согласно всяким кодексам не содержит состав преступления.
■ Пример: некая фирма—производитель произвела недовложение на сумму 50 рублей при общей цене товара в 100 рублей. С суммой такого ущерба заявление не примет даже мировой судья. Да и не каждый потерпевший пойдет в суд, зная, что разбирательство — в лучшем случае! — будет длиться месяцами. А если предположить, что производитель продает таких изделий миллион штук, представляете масштабы и норму прибыли? Ну, вроде, признаков преступления нет, а реальный ущерб и реальная корысть — вот они. И куда деваться потерпевшим? И кто из производителей откажется от такого «бизнеса»?
■ Таким образом, при массовых масштабах воровство из проблемы криминальной превращается в политическую. А чтобы предложить хоть какой—нибудь реализуемый способ разрешения политических проблем, необходимо сориентироваться на интересы какой—то социальной группы, которая в процессе общественно—исторической практики будет активно эти методы осуществлять. А без системы ценностей — идеологии — никакая самоидентификация никакой социальной группы невозможна в принципе. Как невозможно и согласованное общественное выступление этой социальной группы для защиты общих ее интересов.
■ Теоретически можно обойтись и без такой самоидентификации. Только в этом случае общество окажется неструктурированным. Имеются политические деятели, которым это вообще не представляется нужным, и даже вредным («Опять идеология!»). Однако, теория систем подсказывает, что никакая неструктурированная система к саморазвитию в принципе не способна. Ну, ладно бы только без развития. Некоторые согласны и так. Только приходится иметь в виду, что в соответствии со вторым началом термодинамики неструктурированная система начинает неизбежно деградировать, стремясь в пределе к абсолютному нулю. При том, что состав системы остается неизменным. Пара наглядных примеров: структурированная система — дом, неструктурированная система — груда кирпичей, плавно переходящая в пыль; структурированная система — живой организм, неструктурированная система — разлагающееся тело.
■ Так что нам всем с нашим тотальным воровством, виноват — с неэквивалентным обменом, надо что—то делать. Рассчитывать на одновременное прозрение всех членов общества было бы верхом наивности. Осознание неприемлемости сложившихся обычаев может наступить только у весьма небольшой части общества. Остальные, в лучшем случае, предпочтут сохранить status quo. Тем более, что некоторая часть (бенефициары ситуации, что в форме материальных выгод, что в форме «халявного» времени) будет активно «прозрению» сопротивляться. Здесь опять придется прибегнуть к теории систем, которая утверждает: для создания структуры к системе необходимо приложить внешнюю энергию. В случае общественного структурирования — применить методы принуждения. Нынче без него уже не обойтись.
■ Тут дилемма предельно проста: найдутся здоровые организованные силы, готовые системно применить (давайте говорить без эвфемизмов) общественное насилие во имя открыто сформулированных и принятых обществом целей, — выживем, не найдутся — на месте России останется смердящая туша.
■ Tertium non datur.

■ Автор — кандидат технических наук, доцент, полковник

 Отправлено: 27.11.13 13:24. Заголовок: Ведомости — А. Левинсон. Какой парламент нужен России

■ 26—11—2013

Какой парламент нужен России

Что Госдума нужна России, сочли 39%, а 43% сказали, что «жизнь страны может быть с тем же успехом организована указами президента»



Это Украине можно решать свою историческую судьбу выбором — примкнуть к тем или к этим. Нам примыкать не к кому, нам надо выбор делать внутри себя.
■ Скоро исполнится два года, как начались события, поставившие вопрос об этом выборе. Сначала их участники потребовали признать электоральные фальсификации. И этого, как стало ясно после выборов в Москве и Екатеринбурге в сентябре 2013 г. (по мнению властей, «самых честных в истории»), они добились. Следующим достижением было то, что в обществе началось интенсивное обсуждение того самого исторического выбора для страны. Коллективный разум вернулся к работе, которую после ухода Сахарова и Солженицына, оказывается, никто не продолжил — ни в политических партиях, ни в научных институтах, ни в философии, ни в искусстве. Дискуссия в интернете поставила вопрос, быть ли стране президентской республикой или парламентской, и остановилась на идее, что для начала нужен «настоящий парламент».
■ Но власть, хоть и признала фактически, что жульничала, требования протестующих выполнять не стала. Парламент заседает в том составе, который был сформирован на выборах, признанных позже нечестными. Более того, сознание сомнительности своего происхождения придало части депутатов такого куража, который не встречался в предыдущих составах. Они ясно показали, каков лично их исторический выбор: они хотят вернуть всю страну в ту эпоху, когда вокруг холодная война и внешние враги, а внутри идет (под их главенством) шельмование всех, кого (они) назначили врагами внутренними. (Начиная со Сталина власть всегда прибегала к такому приему, едва ее начинала пугать возросшая самостоятельность народа.)
■ Они депутаты и считают себя избранниками народа. Выражают ли они народные настроения? Опрос «Левада—центра», проведенный в ноябре 2013 г. (опрошено 1600 человек по репрезентативной выборке населения от 18 лет и старше), показал, что идея враждебного окружения в самом деле захватывает умы 78% россиян. Но они не склонны из—за этого бездумно доверять власти, будь то исполнительной или — в особенности — законодательной. Курс страны признают правильным 40%, неверным — 41%. «Политическим курсом руководства страны» не удовлетворены 50%, экономическим — 66%. Одобряют деятельность Путина 61%, не одобряют — 37%.
■ Ну а работу нынешних депутатов оценивают отрицательно 56%. Чем они занимались в течение этих двух лет, не знают 40%, у 51% — смутное представление. Неудивительно, что люди, слыхавшие, что депутаты в очередной раз не обидели себя зарплатами, готовы обойтись вовсе без такого парламента. Что Госдума нужна России, сочли 39%, а 43% сказали, что «жизнь страны может быть с тем же успехом организована указами президента».
■ Опрос при этом показал, что за такую Думу, в которой большинство у одной партии, выступают не более 17%, даже среди руководящего состава всего 20%. Но в том, что парламент, где «ни одна из партий не имеет большинства мест и для принятия законов требуется согласование позиций различных партий», нужен России, уверены 55% ее граждан.
■
■ Автор — Алексей Левинсон, руководитель отдела социокультурных исследований «Левада—центра»

 Отправлено: 01.12.13 14:51. Заголовок: ВПК — М. Ходарёнок. Цацки да брошки

■ С предлагаемой статьёй Михаила Михайловича Ходарёнка полностью согласен. С нашей наградной системой, действительно, неладно. Давно пора навести в ней порядок, причем, как выразился автор, железной рукой. А то, что для наведения порядка автор предлагает, — совершенно очевидно. Но, думаю, вряд ли стоит ожидать в ближайшее время каких—то видимых подвижек — это наградное «болото» так просто не осушить.

■ Армия

Михаил Ходарёнок

Цацки да брошки

Неладно у нас что—то с наградной системой

■ Как известно, Михаил Горбачев к своему 80—летию был удостоен ордена Святого апостола Андрея Первозванного — высшей награды современной России. Причем за какие заслуги — широким народным массам не вполне понятно (точнее, совсем непонятно). Дожил до 80 лет? Так не он один в стране совершил подобный подвиг. Теперь всех стариков награждать этим орденом? А остальные свершения бывшего генсека, мягко скажем, более чем спорны. И давно пора прекратить раздачу государственных наград к юбилеям и тем более к псевдоюбилеям (когда не награждать, а порой пороть розгами надо, причем делать это нещадно). Всего лишь один этот эпизод говорит о том, что в стране особого порядка ни в награждениях, ни в самой наградной системе нет.
■ Для начала приведу отрывок из книги Олега Курылева «Боевые награды Третьего рейха. Иллюстрированная энциклопедия». М., издательство ЭКСМО, 2005, 352 стр., илл. Выделения по тексту сделаны мной.
■ «Клеймить нацизм, конечно, нужно, когда речь заходит о концлагерях, «окончательном решении» и прочих бредовых планах национал—социалистов. Но, рассуждая о феномене немецкой военной машины, дважды встряхнувшей в прошлом веке Европу, а с нею и значительную часть мира, полезнее, наверное, разобраться в том, что двигало германской армией, какие такие причины и секреты сделали ее качественно лучшей в первой половине XX века, почему немецкий солдат стойко выносил холод и голод окружения в течение месяцев, а не брел, понуро опустив голову, сдаваться на милость победителя на третий день, понимая, что никто ему уже не поможет. Что заставляло немца гордиться своим мундиром, знаменем, полком и полководцем? Почему одежда, разработанная для обслуживания техники или десантирования с самолетов, становилась самой почетной и парадной? Почему после обеих проигранных войн ветераны с гордостью носили свои награды, понимая, что народ не может упрекнуть их за поражение?
□
■ Фото: ИТАР—ТАСС
□
Все это не риторические вопросы. Хорошо бы на них получить ответы, чтобы понять и поучиться. В этой связи чрезвычайно интересен немецкий мундир, его история и роль в судьбе Третьего рейха.
В предисловии к книге Брайана Ли Дэвиса «Униформа Третьего рейха» автором хорошо подмечено, что если бы немецкая армия той поры была одета в безликие и унылые френчи наподобие тех, что носили в Китае в 50—60—х годах, то вряд ли она добилась бы таких успехов. Когда офицер носит такую же, условно говоря, косоворотку, что и рядовой, и его знаком различия служит невзрачный ромбик на воротнике, ни тот, ни другой не испытывают никакой гордости за свою униформу (именно униформу, а не мундир). Когда высшую награду страны могут дать и за воинский подвиг, и председателю колхоза к юбилею (это об ордене Ленина), ее ценность и желанность не стоят того золота и платины, что пошли на ее изготовление. Продуманная, строгая и компактная наградная система создает громадный стимул к самопожертвованию. Вспомните князя Андрея, умного и рассудительного человека, готового тем не менее умереть за миг славы. Но умереть красиво. Даже осознавая, что смерть эту могут увидеть лишь солдаты. Свои и чужие. Не высший свет, не женщины, не знакомые.
Каждый видел много раз в кинофильмах или в старой кинохронике немецкий Железный крест. Но многие ли представляют, что означала эта награда для немецкого солдата, для немца вообще, всей армии в целом на протяжении вот уже почти двухвековой своей истории. В подобных предметах порой сосредоточена магическая сила, воздействие которой на людей многие недооценивают. Те же политики, кто осознавал, что ГОРДОСТЬ должна быть не только словом или призывом, но и иметь зримое воплощение в знамени, мундире, наградах, могли создавать подчиненные единой воле нацию, армию и государство.
Железный крест, стальной шлем, имперский орел — это не просто известные аксессуары. Это символы той Германии, навсегда вписанные в ее историю, равно как и в историю человечества. Пусть и не на самых радостных ее страницах. Да их и не было в бесконечной череде войн и пауз для подготовки к новым».
■ Чтобы понять, что у нас что—то не то с наградной системой, достаточно взглянуть на наших ветеранов. Больно на них временами смотреть. Правилом хорошего тона у стариков стало обвешиваться разного рода значками от горла до колен. Причем одни носят свои значки рядами, другие — елочкой, третьи — квадратно—гнездовым способом, четвертые — в стиле художественного беспорядка. Среди всего этого псевдовеликолепия очень много самодельно/самопальных наград. И практически нет заслуженных на полях сражений. Учитывая возраст (большинство на момент окончания боевых действий были простыми солдатами), одна—две максимум.
■ Известно немало историй, когда молодые люди просят стариков, обвешенных с головы до ног псевдонаградами: «Дед, позвени цацками!». И вроде как наши дедушки смертельно на это обижаются. Но ведь в этих оскорбительных предложениях есть, простите, и свой резон. Молодежь—то интуитивно, на подсознательном уровне чувствует истинную цену этим липовым орденам и медалям. И для примера: такая просьба – «позвени цацками» не может прозвучать в Германии, обращенная, скажем, к кавалеру Рыцарского креста. Во—первых, одним крестом на шее никак не позвенишь, как бы ни старался. Ну не вешают себе германцы по семь — десять килограммов наград на один пиджак. А во—вторых, всем в Германии известно, что этим крестом награждают исключительно тех, кто был на полях сражений и исключительно за великие военные заслуги. Его невозможно было получить, отсиживаясь в бункере в тылу, за бессудные расстрелы и высылки, за ударный труд на сельхозугодьях, за подвиги в застенках. Такой крест в Германии носит только пехотинец, пилот, подводник, танкист.
■ Понятно, что наши старики, как дети. Чем больше на себя навесил, тем больше понтов (прости меня, господи, за подобный язык). Многие дедушки откровенно больны, причем значительная часть (не исключая многозвездных генералов) скорбна умом. Но где роль государства? Почему не навести в этом вопросе элементарный порядок?
■ И какой смысл награждать всех стариков поголовно к очередному празднику псевдомедалями? Или, как ранее, в 1985 году, когда всех участников войны наградили орденом Отечественной войны. Какова теперь ценность этой награды после массово/поголовных раздач? Никогда не был сторонником разного рода конспирологических версий (ибо и без этого дураков в стране припасено на ближайшие сто лет с избытком). Но может быть, и есть какой-либо злой умысел в том, чтобы представители армии-победительницы великой державы выглядели разряженными попугаями и даже внешне не вызывали никакого уважения? И есть один не до конца ясный вопрос с точки зрения простой арифметики. Если на каждый сбитый немецкий самолет, сожженный германский танк, утопленный корабль, если на одного убитого и раненого бойца и офицера вермахта приходится несколько наших единиц техники и военнослужащих РККА, то откуда такое наградное великолепие? Как-то не складывается.
■ Да что там старики. Какова сегодня, скажем, ценность медали «Золотая Звезда» Героя Российской Федерации, если ее можно получить и за подвиги на полях сражений, и за пыхтение на борцовском ковре? Или намотал сопли в кулак на лыжне — и ты Герой России?
■ Или же развалил под ноль армию и флот, даже ни секунды не побывав в районе боевых действий за длительную 43—летнюю военную службу (речь даже не о подвигах, а только о самом факте присутствия в том месте, где постреливают), и секретным указом навесить на себя Звезду Героя Российской Федерации? Да еще ниже прилепить возрожденный Георгиевский крест в придачу. Может быть, именно поэтому «Золотая Звезда» Героя современной России в определенных кругах и стала называться брошкой?
■ Что же делать? По меньшей мере навести порядок, причем железной рукой. Совершенно очевидно, что необходимо:
1. Прекратить юбилейные награждения.
2. Запретить ношение юбилейных медалей, включая награды за выслугу лет (а ранее выданные медальки положить в коробочки и хранить в комодах).
3. Категорически запретить совместное ношение государственных наград и любого рода значков (любого, за исключением знака об окончании вуза, знака классности и знака «Гвардия»).
4. Наказывать за ношение самопальных наград.
5. Жестко установить, сколько и каких предметов может быть на мундире военнослужащего (не более пяти—шести).
6. Разработать всем понятные правила ношения государственных наград и наказывать за их нарушение (а наказывать очень просто: вырядился тропическим попугаем — не пускать на собрания, концерты, трибуны).
7. Носить только награды за подвиги на полях сражений — и никаких других.
■ А имеется ли хоть один пример правильного ношения государственных наград в отечественных фильмах? Как ни странно, есть — это лента «Кубанские казаки». Присмотритесь, с каким достоинством и как красиво там носят ордена и медали СССР.

■ Опубликовано в выпуске № 46 (514) за 27 ноября 2013 года

 Отправлено: 01.12.13 20:41. Заголовок: Правильная статья М...

Правильная статья М. Ходарёнка. Что-то не то происходит с наградами. Несколько лет назад в «Аргументах и фактах» в рубрике «Спрашивали - отвечаем» прочитал следующее:
Вопрос: «Откуда у Шойгу 18 орденов?»
Ответ:«Нет. У С.К. Шойгу 52 награды». И далее перечисление каких именно.
Мой родной дядя, провоевавший ВСЮ войну и полтора года прослуживший потом в Германии (офицер), имел 6 или 7 наград. Надевал их только 9 мая. Юбилейные цацки не признавал. Очень гордился «Славой» и медалью «За отвагу».

 Отправлено: 07.12.13 21:00. Заголовок: Ведомости — М. Малыхин. Размер зарплаты коллег знают 60% россиян

■ 04—12—2013

Размер зарплаты коллег знают 60% россиян

Иной сотрудник, узнав, сколько зарабатывает его коллега, может начать работать усерднее. Но особенно надеяться на это не стоит, считают эксперты, а значит, не стоит и разглашать в компании точные размеры зарплат

Только треть (32%) россиян не знает, сколько зарабатывают их коллеги, поскольку в их компаниях подобная информация является закрытой, следует из данных телефонного опроса фонда «Общественное мнение» (ФОМ), в котором 23—24 ноября приняли участие 1000 респондентов из 100 населенных пунктов 43 регионов страны.
□
Фото: Е. Кузьмина/Ведомости
□
■ 61% респондентов признались, что в их компаниях размеры зарплат не скрываются, 7% — затруднились ответить. При этом лишь четверть (26%) опрошенных считают, что зарплаты должны быть тайной для коллег, причем чаще подобной точки зрения придерживаются те, кто зарабатывает свыше 60 000 руб. в месяц (50%), тогда как среди низкооплачиваемой категории таковых лишь 14%, а москвичи (36%) — чаще жителей небольших городов и сел (19—21%).
□
Повод для склок
□
■ Результаты опроса обескуражили Наталью Данину, руководителя направления исследований зарплат, компенсаций и льгот группы компаний HeadHunter. На ее взгляд, подобного рода открытость может повредить бизнесу компании — любое неравенство может привести к зависти и открытым конфликтам внутри коллектива, что дестабилизирует обстановку. «К примеру, в одной и той же компании два человека, работающих в одной и той же должности, могут получать разную зарплату только потому, что один из них пришел позднее, когда рыночные зарплаты стали выше, — рассуждает Данина. — При этом компания не может повысить зарплату его коллеге, потому как не имеет на это ресурсов. Надо ли говорить, что ничего хорошего из открытости в данном случае не выйдет?» Предположения Даниной отчасти подтверждаются данными все того же опроса ФОМа: 29% респондентов считают, что в их организациях есть люди, которые зарабатывают неоправданно много, а 46% находят, что некоторым из их коллег недоплачивают. По тем же данным, недовольных больше в малых городах и селах: к примеру, если в Москве по 30% респондентов ответили, что некоторым из их коллег переплачивают, а некоторым — недоплачивают, то в селах 38% уверены, что коллегам переплачивают, а 54% — что недоплачивают.
□
Пусть знают вилку
□
■ Президент сети парикмахерских салонов «Моне» Александр Глушков категоричен: сотрудники не должны знать уровень зарплат коллег, по крайней мере в его компании обсуждение подобных вопросов запрещено. Впрочем, примерный уровень зарплат мастеров в коллективе все-таки известен. В «Моне» официально сотрудники подразделяются на пять пять грейдов — в зависимости от стажа работы, уровня подготовки и приносимой выручки. Вилка зарплат внутри каждого грейда, по словам Глушкова, не является тайной, соответственно, если мастер хочет получать больше — должен стремиться перейти на следующий грейд.
■ Данина считает подобный подход разумным: «Вилку зарплат можно разглашать только в хорошо организованных компаниях, где сотрудники четко знают: сколько денег и за что именно они получают». В противном случае даже знание о примерной зарплате коллеги приведет к недоразумениям и конфликтам. По мнению эксперта, свободное обсуждение зарплат коллег — показатель не только культуры самих людей, но и показатель уровня организации бизнеса. По ее предположению, пересуды в курилке о чужих доходах скорее присущи небольшим предприятиям, а в современных высокоорганизованных (особенно западных) крупных компаниях такого не встретишь.
□
Наказать за разглашение
□
■ «Технически обязать сотрудников не разглашать свою зарплату или зарплату коллег практически невозможно, — убежден Дмитрий Кофанов, гендиректор юридической компании NS Consulting. — Но уволить кадровика или бухгалтера за разглашение персональных данных вполне возможно. А ведь именно они располагают полной информацией о вознаграждениях сотрудников».
■ Надия Салямова, директор по компенсациям и льготам ОАО «САН Инбев» рассказывает: «В соответствии с положениями федерального закона «О персональных данных» и согласно внутренней политике компании информация о вознаграждении конкретного работника относится к конфиденциальной и не подлежит разглашению. Между тем общие принципы вознаграждения в компании прописаны и находятся в открытом доступе для работников. Мы стремимся к прозрачности и пониманию работниками возможностей повышения как базового вознаграждения, так и премии при успешной работе и достижении поставленных целей».
□
■ Автор — Михаил Малыхин